Охотник за головами подошел поближе, стараясь оставаться в утренней тени. Нет. Определенно ее там не было. Ее не должно было там быть. Нужно еще немного подождать.
В течение часа площадь преобразилась. Лоточники и торговцы всех мастей заставляли все пространство площади своими товарами. Не забыв при этом, поглазеть на виселицу. И за все это время ни у плахи, ни на площади в целом не появился ни один стражник, хотя охотник готов был побиться об заклад, что видел, как пару раз в проулках поблескивали кирасы стражей порядка.
Восходящее солнце всплыло над крышами зданий и осветило мягким весенним светом ожившую Базарную площадь.
Фогриппер решил, что от наблюдения из-за угла уже толку мало, поэтому он уже толкался локтями с торгашами и их клиентами. Еще пару часов назад безмолвная пустынная площадь была столь же оживлена, как и кладбище. Теперь она в единочасье взорвалась тысячами слов и звуков.
– Рыба. Вяленая рыба. Не из канала. Рыба.
– Сыр, молоко.
– Фру-у-укты.
– Мясо. На кости и мякоть. Требуху отдам за полцены.
Охотник шел, морщась от сбивавшего с ног обилия ароматов, смешавшихся в единую плотную вонь паруанского рынка. Он медленно шел в сторону плахи, лавируя между людьми. Рядом с висельником уже стоял юстициар. Плотный форменный камзол с крошечным геральдическим щитом, приколотым прямо над сердцем, выдавал в коренастом мужчине с выбритыми висками поборника правосудия и борца с организованной преступностью, которую в большинстве случаев оперативники Легио Юстиция и организовывают.
Юстициар покрикивал на зевак, столпившихся вокруг плахи. Фогриппер внимательно осматривал толпу, в которой без сомнения угадывались охотники за головами вроде него. И у всех как у одного вид был крайне раздосадованный. Слегка усмехнувшись мыслям, Фогриппер двинулся через толпу вокруг плахи. Навстречу, бесцеремонно расталкивая люд, двигались стражники. Пятеро. Охотник, своевременно изменив маршрут, обошел их стороной, избежав тумаков и толчков.
– Попался душегуб. – Один из зевак в соломенной шляпе сплюнул под ноги, или на ноги. – Говорю вам, это люди Майклса его достали. Иначе его бы вздернули при всем честном народе.
– Че эт? – отозвался побитый оспинами детина с бычьей шеей. – Стража, кагда захочит, может вешать. Хер они класть хотели на народ.