– Тебе не всё известно, друг мой. Она меня никогда не простит.
– Кто?
– Наша Лиза, которая замужем за Англией. Мои пьяные, безумные речи в кружке Рейли сделали своё дело. Я строчил памфлеты, воззвания против королевы. На меня завели дело, у меня был обыск. Арестован драмодел Томас Кид. Наверняка под пытками он уже дал показания против меня.
– Надо же, я этого не знал. Тогда ты в большой опасности.
– И что теперь? Молчать дальше в тряпочку? Ну уж нет. В стране творится полный произвол, всё живое душится, – кипятился рыжебородый.
– Остынь, учитель. Не губи себя.
– Какой ещё учитель? Бред несёшь, Шекспир, мне нечему тебя учить. Твой опус «Укрощение строптивой» бесподобен. Его ждёт бешеный успех.
– Спасибо, твоё мнение для меня много значит.
– А на исповедь графомана Грина плюнь, не обращай внимания. Этот бедолага уже в могиле.
– Крис, я – ворона, украшенная чужими перьями, выскочка с сердцем тигра, завёрнутом в шкуру актёра.
– Это он из зависти, прощальный ядовитый выдох Роберта. Да и вообще, хватит о грустном, Уилл. Давай лучше выпьем за мой отъезд!
Приятели соединились кружками, выпили. И тут же к их столу подошла хорошенькая, юная брюнетка, с декоративным медальоном на высокой груди.
– Привет, красавчики! – сказала она томным, сладким голосом. – Не помешаю?