– Маловерие – грех, – сказал священник, – а душа Божия бессмертна. Не бойся. Молись Архангелу Михаилу, он защитит…
Я с лёгким сердцем отстоял всю Божественную литургию, с радостью причастился. На душе стало светло, вся усталость прошла без следа.
Дежурный регионального управления Федеральной службы безопасности, посмотрев мой паспорт, проводил меня в кабинет, где кроме стола, двух стульев и кушетки ничего не было. Вскоре подошёл средних лет мужчина с крупным носом и большими ушами, в костюме, при галстуке. В одной руке его был довольно объёмный мешок, в другой он держал чёрную кожаную папку для бумаг.
– Меня зовут Матвей Миронович, – представился он, положив мешок на кушетку.
– Очень приятно. А я Антон Михайлович…
– «Антон Михайлович» да не совсем… – улыбнулся Матвей Миронович. – Вы присаживайтесь, пожалуйста… – Он раскрыл кожаную папку. – Вот ваши новые документы…
Он достал пожелтевший лист бумаги.
– Вот. – Он протянул листок мне. – Вы теперь Пятигоров Антон Михайлович. Имя и отчество мы вам сохранили для удобства, 1864 года рождения, уроженец Екатеринодара. У вас ведь там брат, верно?
Я кивнул. В Краснодаре у меня действительно живёт брат.
– Вы осуждены за участие в пропагандистской работе среди рабочих Екатеринодара… В общем, там всё написано: следуете по проходному свидетельству за свой счёт к месту ссылки. Здесь прочитайте свою легенду, постарайтесь запомнить. – Матвей Миронович протянул мне несколько скреплённых скобкой листов. В правом углу стоял штампик «Сов. секретно». – Ну, на это мы вам ещё дадим время. Теперь возьмите вот это.
В руках у меня оказались несколько старинных зелёных «трёшек», розовых «червонцев» и одна почти новая 25-рублёвая купюра. Я из любопытства посмотрел четвертную на просвет. Неожиданно для меня на купюре чётко выступил водяной портрет Александра III.
– Думаю, вам хватит на время эксперимента, – сказал самодовольно Матвей Миронович. – Вот тут распишитесь… – Он открыл кожаную папку. – А теперь вам надо переодеться. Отсюда мы сразу отвезём вас в лабораторию профессора Семипядова.
– А я думал, отправлюсь в своём, – кисло улыбнулся я.
– Напрасно. В этом вам будет спокойней. Переодевайтесь, Антон Михайлович. Верхнюю одежду и чемодан я принесу позже…
Когда эфэсбэшник вышел, я посидел ещё немного, почитал «легенду». От того, что мне предстоит играть роль революционера, мне стало совсем грустно.