– О твоем дедушке я наслышан, Илария, тебя ведь, кажется, так зовут? – в ответ оскалились крупные белокипенные зубы. – Представь, я тоже никогда не встречал такого имени. Так вот, Илария, за то, что академик Затворкин с малолетства привил внучке вкус к винам, ему, само собой, респектище! Но вот по поводу твоего воспитания, я смотрю, он не особенно заморачивался.
Ничего не ответив, Лара принялась распечатывать коробку конфет. Кайран смерил ее пылающим взглядом. Подобное пренебрежение было настолько непривычным, что привело его в замешательство, граничащее с бешенством.
– Что ж, думаю, мне пора! – прорычал он.
– Серьезно? – не отрываясь от дела, уточнила она.
– Ага! Боюсь не вписаться в столь эрудированное, а главное – высококультурное общество, – напоследок попытался он сокрушить ее сарказмом. – Так что лучше, пожалуй, откланяюсь.
Лара вскинула на него высокомерный взгляд.
– Это и впрямь будет лучше, – нейтральным тоном сказала она. В рот отправилась вкусная конфетка с ликером.
Всем своим перекошенным видом демонстрируя сомнение в ее вменяемости, Фаброилов схватил со спинки кресла свою куртку и, скрежеща зубами, покинул дом.
Лара рассмеялась долгим бессмысленным смехом и залпом осушила свой бокал. Мило поболтали, ничего не скажешь!
– Лар, а что случилось? Где он? – Ритка вбежала в гостиную со свежевымытыми тарелками в руках. Шум воды лишил ее возможности разобрать, о чем шла речь, и теперь, хлопая жирно накрашенными ресницами, она ждала объяснений от подруги.
– Ушел, – пожала плечами Лара, с блуждающей улыбкой откупоривая банку оливок. Сегодня она не ужинала, так что вино быстро вскружило голову, разливаясь внутри приятным теплом, пробуждая аппетит и чувство юмора. Не беда, что черного. – Слушай, а ты права: хавчик первоклассный! Какая же ты прелесть, обожаю тебя! Так, а это что у нас? Белужка копчененькая! Вау! К рыбе, правда, надо бы белое вино и желательно сухое. Ну да ладно. Хочешь кусочек? – игриво принялась она угощать подружку.
– Что? – Рита звякнула тарелками о стол. Хорошенькое личико исказила дурацкая недоумевающая улыбка. – Ты шутишь, что ли?! Почему он ушел?
– Ах, Риточка, гость-то твой оказался слабоват, – отвечала Лара с уже набитым ртом. – Так испугался моей Крэйзи, убежал, аж пятки сверкали. У него, видите ли, непереносимость кошачьей шерсти обнаружилась.