С Длинным они подружились с первого класса, потому как жили рядом, почти через дорогу. Мать Длинного поощряла эту дружбу и сама по – дружески общалась с бабкой Толстого – видимо, потому, что в окрестностях в коммунальных домах обреталось много, на её взгляд, сорванцов, недостойных общения с сыном, сорванцов, от которых хороших манер и не получишь. А дом, где проживал Толстый, считался приличным по сравнению с коммунальными.
Бабка Толстого набожная была, но как-то не очень заметно у неё это проявлялось. Наверное, тайком верила и в своё верование никого лишнего не пускала. Однажды, скорее всего, по согласованию с матерью Длинного, она подхватила с собой в церковь приятелей. Они стояли перед батюшкой, совсем не понимая, что надо делать, а батюшка учил их молиться. Учил, как надо складывать пальчики рук и куда их прикладывать. А в конце концов сказал, что надобно, чтобы бабушка научила их креститься, как положено.
Это посещение церкви ему запомнилось, но креститься он так толком и не научился, и лишь потом, когда стал совсем взрослым, стал креститься, потому что времена изменились, мода такая появилась – церкви посещать.
Шеф несколько минут смотрел на сосну, пытаясь понять, что такое в ней нашёл Длинный, а затем проворчал:
– Она не хочет, а ты что ж, не можешь объяснить, что дерево упадёт ей на головушку и будет «бо-бо»?
– Шеф, я могу его убрать тихонько, а объяснять не смогу, это уж вы сами, – ответствовал охранник.
– Да, конечно, всё я должен делать! – как будто по привычке пробурчал старик и заметил: – А ведь построились мы на месте его дома. Здесь проживал когда-то Длинный, и сосна эта – его сосна.
Он вспомнил, сколько трудов ему стоило заполучить этот участок. Старый деревянный дом уже пустовал, но сносить его было нельзя. Ценный был дом, исторический. Какой-то древний деятель то ли жил здесь, то ли на лето приезжал, дачником был. Дом, конечно, разрушался, умельцы рамы повынимали, наличники резные сорвали, да и внутри всё убранство растащили, но дом стоял, брёвнышками, отполированными временем, уже не кичился, а грустно и, наверное, стыдливо прикрывал свою разорённую сущность.
Толстый уже тогда хороший бизнес имел, мог много чего сделать, не на последнем месте считался в своих кругах. Свой старый дом, где провёл свои детство и молодость, потерял, точнее, продал он этот дом и купил себе квартиру весьма приличную, но на старости лет потянуло его в родные места. На месте дома прадедов своих уже центр какой-то соорудили, и ничего ему не оставалось, как на этот участок, как говорится, глаз положить. А участок исторический, не продаётся. Что делать? Пришлось деловую смекалку проявить.