«Красный» корпус был построен ещё при Царе, из красного кирпича, отсюда и получил своё название. В нем, по обычаю, стоял невероятный ор, так как назначенный заключенными «дежурный» зек, передавал информацию: кому-то пришла посылка, кому-то записка- «малява», а кого-то только что задержали и распределили в белом корпусе.
– Гаврилюк к кому заехал? – Крикнул кто-то из камеры.
– Гаврилюк? – Переспросил «дежурный».
– Да. Рома Гаврилюк. – Повторил голос.
– Ща, погоди. Гляну в книгу, – он поплевал на подушечки пальцев и перевернул страницу тетради в клетку, в которую каждый «дежурный» зек вносил имя и фамилию только что прибывшего заключенного, а также корпус и камеру, в которые он был отправлен.
– Не прибыл ещё. Нет в списках. – Проорал он, тщательно проверив. – Зато Петрову есть «малява»! Надо передать.
Женька молча следовал за конвоиром по длинному мрачному коридору с выкрашенными наспех и небрежно стенами болотного цвета, ведущему на выход. Некоторые участки пола, на которые смотрели все заключённые, при перемещении, в отличии от стен, не были таким угрюмыми. Они были отделаны серой с узорами плиткой и словно издевательски кричали: «все не так уж и плохо!».
Конвоир, идущий позади, подтолкнул его в спину и недовольно пробурчал:
– Быстрее давай ногами двигай. Развесил уши тут.
Вскоре они вышли из «красного» корпуса на улицу и пошли по направлению к «белому».
– Откуда только эти черти знают, что Гаврилюк к нам заезжает? – Оглянулся конвоир, что шёл впереди, и сбавил темп.
– Так «малява» его «заморозить» пришла с воли ещё несколько дней назад. – Тихо проинформировал тот, что шёл позади Женьки.
– Что начальник делать собирается? Проверка ведь приезжает. Представь, если убьют, скандала не избежать. – Покачал он головой. – А эти черти везде достанут. За всеми не углядишь.
– В «тихий» корпус, скорее всего, засунут, в середине ночи. -Усмехнулся он. – Не через «красный» же его приводить. В «белом», сам знаешь, тоже не лучше.
– Ага, в «тихий» ещё заслужить надо. – Хмыкнул тот, что шел впереди, и вдруг резко остановился, как вкопанный, и повернулся к Женьке: – Смотри, язык за зубами держи! – Пригрозил он ему.
– Начальник. Да кому я скажу? Сижу в клетке, не борзею. На волю хочу. Разве мне нужны проблемы? – Заверил его Немец.
– Вот и правильно. Молчание – золото. – Кивнул конвоир, и они продолжили путь.