– И это они называют комфортабельным комплексом?.. – выплюнул Акли. – Чёрта с два! – он невесело усмехнулся, что-то проворчал себе под нос и зашёл обратно в кабину. Там поочерёдно нажал на все кнопки, но лифт не двинулся. Акли стукнул по панели управления кулаком – один раз, второй, третий, – и от этих ударов стены кабины задрожали.
– Прекрати, – Чад, не проронивший ни слова с момента, как двери лифта открылись, направил луч света на согнувшуюся почти пополам ржавую дверь, которая раньше – нет, которая в их доме, – вела прямиком к квартирам, и толкнул её. Та не поддалась.
– Эй ты, сопляк…
Чад не обернулся.
– Слышь?.. Я к тебе обращаюсь!
Мэйв почувствовала, как Лу сильнее сжала её ладонь.
– Пожалуйста, хватит. Здесь же ребенок.
На Акли это подействовало. Задыхаясь от негодования, он вышел из кабины, направил луч фонарика в спину Чада, перепрыгнувшего через полуразрушенную стену, напоминающую теперь живую изгородь, и крикнул ему вслед:
– Куда ты?
Мэйв знала куда. Догадывалась.
– Он же просто бросил нас… – Акли обернулся к Мэйв и Лу, которые спускались за ним по лестнице. – Видела? Джентльмен хренов… Держи-ка.
Мэйв взялась за протянутую руку и вместе с Лу перешагнула через разбитые ступени. Бетонные крошки захрустели под подошвой туфель, и Мэйв остановилась, пытаясь счистить их с каблука. Несколько раз шаркнув по пыльному полу, она направила луч на подошву, но взгляд замер не на обуви.
– Уже три.
Акли непонимающе уставился на неё, и Мэйв указала на экран мобильника:
– Мы здесь час, даже больше…
Акли кивнул, мол, понял, развернулся, намереваясь продолжить спуск, и вдруг спросил: «Может, лифт упал?».
– О чём вы?
– Лифт сорвался, и мы все… – Акли взглянул на Лу и, отвернувшись, бросил: – …ну, того. Сама понимаешь.
Мэйв покачала головой.
Не то чтобы она не понимала. Просто звучало это слишком фантастично. Намного легче было поверить в то, что это сон: жуткий, странный, но, как и крошки под её ногами, реалистичный. Мэйв чувствовала тёплую слегка влажную ладошку Лу, могла дотянуться до огромных зеленых листьев плюща, который расползся по стенам, ступеням и поручням, содрал – сожрал – штукатурку вместе с бетоном как мясо с кости и рос, рос, рос. Мэйв чувствовала запах сырости, слышала их осторожные шаги, но различить, явь это или сон, не могла. Будто они застряли где-то посередине. Между этажей. А пути назад не видели. Только с десяток ступеней в свете фонарей – и ни метра дальше.