Повисла тишина. Ловчий почесал подбородок.
– Напомни, сколько тебе лет?
– Двадцать один, – Туша выпялил грудь, – похоже, самый старший тут буду, смекаете?
«Идиот. Скорее, самый мертвый».
– Я бы на твоем месте так не торопился, быть старшим не всегда благо. Двадцать один, говоришь? Седины нет, ошейник прозрачный…
Ловчий умолк. Все, кроме Туши, уловили намек. Время идет, а если Туша пробудился так поздно, то он сгорит, как свеча. Или пушок, брошенный в горящий дом.
Внезапно земля завибрировала, новоприбывшие закрутили головами. Долан посмотрел на земляка:
– Что за хрень?
– Тряска, что же еще?
Рик прислушался к своим ощущениям. Камни под ногами потряхивало, но совсем слабо, как вибрирует стол от работающего станка. Он уточнил:
– И это все? Тут так это выглядит?
Один из парней по кличке Колышек оскалился, постучал пальцем по ошейнику:
– А как еще? Эти штучки не просто так на нас надеты, верно говорю? – Все покивали. – Потряхивает регулярно, хотя в обмороки не падаем. По ночам вначале мешает… Но колебания мелкие, привыкнуть можно.
– А из-за кого именно трясет?
Ловчий покачал головой.
– Не разобрать, нас тут слишком много. Бараки близко друг к другу, возможно, сейчас накатывает даже не отсюда. Но время обсудить, как тут все устроено, еще настанет, хотелось бы завершить начатое. Так откуда ты, Рик?
«Беглец с севера, а мой папаша там главный преступник, пытаюсь не идти по его стопам, рад вас приветствовать».
– Из Вествуда, это на юго-западе.
Ловчий поднял брови.
– Я знаю, где это. Хотя на южанина ты совсем не похож. Светлые глаза, светлые волосы. Кожа, я уверен, тоже была бы как молоко, если бы солнце не жгло дни напролет.
Если врешь, ври напополам с правдой.
– Все верно, но Вествуд за последние годы стал моим домом. Родился я на севере, а потом родители сослали к знакомому на юг, он трудится лекарем. Был у него в услужении, помогал в лавке.
– Бывает, бывает. Сам много знаешь про врачевание?
– Совсем нет, по мелочи выучил, но работа была: лавку открыл, лавку закрыл. Какие пузырьки попросили – принес. Скучная работа, но не хуже прочих.
Кто-то у дальней стены подал голос:
– Верно говорит, я тоже у себя пузырьки таскал, скука смертная.
– А как в клетки попал?
Тут даже врать не пришлось.
– По-скучному – лег спать, во сне все случилось. Утром проснулся уже в руках у гвардейцев, вывели, закинули в клетку и повезли сюда.