Мама умопомрачительно жестикулировала и несколько раз себя осаждала из-за слишком громкого голоса. Мне лишь оставалось слушать о её подвигах и масштабных планах на будущее и радоваться. Несколько раз она пыталась мне положить в тарелку добавку, но потом вспомнила про торт. Отрезала мне огромный кусок и потом ещё минут пять подливала к нему ложкой домашнего крема.
– У тебя, кажется, маниакальная стадия, – усмехнулся я.
– То есть, хочешь сказать, что твоя мать душевно больна?! – она вскочила с табуретки и тут я понял, что мне несдобровать. – Хочешь сказать, что твоя родная мама сошла с ума?! А?!
Она накинулась на меня своими цепкими руками и начала щекотать, как маленького ребёнка. Я изворачивался и смеялся, пытаясь освободиться, но её силе было не так легко противостоять.
– Мам! – вопил я.
– Что?! Мама не может поиграться со своим старшим сыночком?!
– Мне завтра в школу!
– А гулять допоздна значит можно?!
– Мам! – хохотал я и брыкался, что есть мочи.
Наконец, она запыхалась и оставила меня в покое. Поглядев на себя в зеркало, женщина причесала расчёской волосы и подправила брови.
– Ладно, давай спать. Завтра действительно в школу. Кто-то должен освещать к знаниям путь, твой фонарь под глазом справится с этим лучше всех.
Я посмеялся и закинул грязную посуду в раковину.
– Но прежде, чем уйдёшь, давай тебя чмокнет любимая мамочка.
Она вновь полезла ко мне, но я на этот раз не отстранился. Я её крепко прижал к себе, радуясь, что женщина не сдаётся. Не позволяет слабости себе и не даёт детям свихнуться от страха. Я был очень благодарен за свой подаренный покой. У нас у всех получится заснуть.
3.
Я проснулся от громкого стука. Поначалу даже не понял, что происходит. Страх перемешивал мысли и предположения в сплошную белиберду. Я боялся открыть глаза. Боялся увидеть, что посреди ночи горит свет в коридоре. Саша сопел на нижней полке. Наша двухэтажная кровать располагалась в отдельной детской комнате, по левую сторону от которой находилась кухня, а по правую – спальня родителей. Я пытался вновь погрузиться в сон, пока разум не накрыл поток бессвязных молитв и просьб в никуда. Повторные глухие удары. Видимо, в дверь. Такую агрессию мог проявлять только один человек. Я сжался в комок и схватил себя за волосы.
– Пожалуйста, – шептал я, – пожалуйста…