– Я в норме, – тихо и хрипло, с явным усилием прошептал старик. Однорукий лишь промолчал, он не знал, что ответить на эту откровенную ложь.
Спустя ещё какое-то время старик окончательно пришёл в себя, хоть и было видно, что чувствовал он себя не очень.
– Ты как? Может быть принести воды? – спросил Дмитрий.
– Я в норме, – звучало всё ещё неубедительно, но однорукий решил больше не донимать Валерия, зная, что тому не нравится, когда к нему относятся как к немощному. – Ах да, возьми книгу.
Старик протянул Дмитрию ценный реликт, на страницах которого уже можно было заметить маленькие пятнышки крови, от вылетающих из лёгких Валерия капель.
– Ну что ты, читай, не могу же я у тебя отбирать, – на этот раз однорукий говорил честно, старик всегда радовался новой книге даже сильнее чем Дмитрий, и ему не хотелось лишать больного человека последних радостей.
– Я в норме, – ещё раз, уже куда более твердым и уверенным тоном повторил Валерий, очевидно понимая, о чём думает его воспитанник. – Ты достал эту книгу, значит и ты должен прочитать её первым. К тому же у меня есть своя работа, кто-то опять поломал свой арбалет.
– Ну… Хорошо, не буду тебе мешать, – сдался Дмитрий, принимая книгу.
Однорукий тут же принялся искать самое освещённое место в палатке, и как только нашёл, то тут же принялся за чтение. Книга была интересной, литература всегда была для него возможностью сбежать от творящегося вокруг ада, они переносили его вдаль от всего этого, на этот раз, правда, место куда его унесли было не из приятных. Окопы, артиллерийские обстрелы, пулемётные очереди – чудовищная война. Однако, если бы у Дмитрия был выбор, он бы без раздумий поменялся бы местами с солдатом той мясорубки. У тех людей была цель, была надежда, была вера, они сражались и выживали ради своей страны, они бежали на вражеские окопы с мыслью, что любая война рано или поздно заканчивается, и за ней приходит спокойная жизнь. А что было у однорукого? Он выживал, только чтобы дальше выживать, он сражался лишь чтобы ограбить и отнимать, и продержаться ещё немного в условиях, когда не хватает ничего и никогда, а впереди его ждала лишь смерть от холода, голода или пепла. Не было тепла, не было еды, не было защиты, не было надежды, многие находили спасение от подобных мыслей в войне с куполами, но однорукий иногда размышлял – сколько людей при этом будут убиты, сколько всего разрушено, и главное – когда всё закончится, хватит ли ещё не разрушенного, ещё не убитым? Или они продолжат сражаться за оставшиеся крохи былого величия?