Ну, хотя бы костры ничем не отличаются, и точно так же их треск вливается в общий шум. В каждом квартале города горит свой, а здесь, на Рыночной площади, все сияет золотом и брызжет весельем, вокруг – танцоры и аромат ярмарочных сладостей. Здесь ждут прихода Сили, Благого Двора, волшебного царства добрых намерений, порядка и вежливости – или по меньшей мере нейтралитета. Мешочки с солью и травами, предназначенные для отпугивания злых духов, качаются под факелами, которые разгоняют тьму и заливают белую каменную кладку ярким янтарным сиянием.
Сомневаюсь, что фейри Неблагого Двора могут испугаться смеси, которая, по сути, годится лишь в приправы к мясу, но вообще идея забавная.
Мы протискиваемся мимо мужчины в самодельной маске козла с загнутыми чуть ли не к затылку рогами. Вот еще одна важная деталь Ревелнокса: все надевают маски, и никто не осмеливается назваться своим настоящим именем. Ведь именно в эту, только в эту ночь среди нас ходят фейри – и чем меньше они о тебе знают, тем безопаснее для тебя.
Фейри веселятся вовсю: обычно их визиты в Царство Смертных выглядят как одиночные встречи с отдельными людьми, чаще всего – в далеких лесных чащобах или на освещенных луной перекрестках. Для подменышей – которые и не люди, но и не фейри, а что-то среднее – бывать среди людей не в новинку. Мы-то растем с ними рядом, и нас ненавидят именно за то, что мы почти такие же, как они, – но только почти. Многие, взрослея, находят обратный путь в царство фейри, однако меня туда никогда не тянуло. И у меня, и у моей магии история, так сказать, сложная, поэтому если считать, что Ревелнокс – это возможность максимально приблизиться к царству фейри, то ее мне более чем достаточно.
И кстати – хотя, может быть, совершенно некстати, – моей сестре-двойняшке сегодня семнадцать.
Я не уверена, что мы с сестрой родились строго в один день, потому что у подменышей нет как такового дня рождения. Кажется, никто толком и не знает, откуда мы беремся. Я знаю лишь, что моя сущность не одно столетие просто парила где-то в облаках волшебной пыли.
А может быть, я вдруг соткалась прямо из воздуха ровно в тот момент, когда фейри вынула Исольду из колыбели, впиваясь в ее нежную медовую кожу тонкими острыми пальцами, чтоб подсунуть меня вместо нее.
Не знаю.