Когда диск остановился на уровне верхушек деревьев, Огнива резко раскинула руки, растопырив пальцы. Это движение стало командой к следующей части жуткого представления. Вороны посыпались с небес. Они не могли лететь, они сопротивлялись, махали крыльями, но безрезультатно, сила притяжения стала для них непреодолимой. Растопырив крылья, птицы пролетали сквозь кроны деревьев, цеплялись за ветки, но, несмотря на все усилия, продолжали падать. Макс слышал, как их тушки глухо ударялись о землю совсем рядом с ним. Но на него и на Огниву не упало ни одной птицы. Вся земля вокруг, насколько хватало взгляда, была усыпана измученными птицами, пытающимися подняться и улететь. Они падали и падали. Живой, непрерывно шевелящийся ковер из орущих ворон становился все толще. Уже невыносимо было слушать эти вопли и смотреть на эти мучения.
Когда последняя птица упала на землю, вороны вдруг замолчали. Макс зажмурился от яркого солнца, которое снова освещало лес и природу вокруг. Он обратил внимание, что все птицы смотрят на его новую знакомую. Они чего-то ждут от нее или чего-то просят своим безмолвным взглядом. Черно-серый живой ковер, усыпанный звездочками глаз. Девушка обвела надменным взглядом молчаливых птиц и щелкнула пальцами. Звук получился неестественно громким, он эхом раскатился по всему лесу. Вороны издали единый хриплый крик, и сквозь их оперение стали просачиваться красные лучики. Свечение нарастало: теперь из-под каждого пера каждой вороны бил огненный свет. В какой-то момент он стал таким ярким, что уже невозможно было различить очертаний птицы – осталось только пламя. Макс с удивлением отметил, что от этого огня не шел жар, не чувствовалось и запаха горелых перьев или плоти. Однако смотреть и слушать вопли бедных птиц было тяжело. Несколько раз Макс зажмуривался, но вскоре опять открывал глаза.
Прошло меньше минуты – и все вороны исчезли. Внешне почти ничто не напоминало о творившемся здесь птичьем апокалипсисе. Ни перьев или крови, ни криков – только ветки деревьев, сломанные падением тушек.
«Какой ужас», – подумал Макс, с испугом глядя на Огниву.
Девушка стояла в метрах трех от него и улыбалась. На лице ее не осталось и следа серьезности, хотя в уголках глаз все еще горели огоньки. Она затянулась сигаретой и походкой манекенщицы направилась к Максу. Сделав первый шаг, она скользнула хвостом по земле, посыпались искры, и кончик хвоста воспламенился. «Как-будто спичкой чиркнула. Теперь понятно, почему ее зовут Огнива», – подумал Макс. Огонь не охватил весь хвост, а, весело приплясывая, остался на самом кончике.