Цветы в паутине - страница 50
Когда в руку учителя вонзилось что-то острое, тот вскричал, но ветку не отпустил.
«Главное: удержаться. Удержаться!» – заполнила голову одинокая мысль.
Схватив болтающуюся на груди веревку, он привязал ее к ветке над головой. Тут же в лицо ему ударил новый воздушный поток – и учитель сорвался вниз. Веревка натянулась под тяжестью восьмидесятикилограммового тела. Последнее, что учитель увидел, были глаза Вольной. Она смотрела на него сквозь слезы, и он понял: он опоздал…
По лесу брели с лукошками двое – прихрамывающий на одну ногу мужчина и шустрая девочка с треккинговой палкой в руке. Неумело орудуя ею, словно пешней на льду, она, тем не менее, успела насобирать целую корзинку белых грибов.
Вот мужчина присел на пенек и достал сигареты, а девочка прошла чуть вперед, на освещенную солнцем поляну, усыпанную земляникой. И вдруг охнула и попятилась. В глубине ветвей огромного дуба болталось человеческое тело. Шею удавленника, одетого в темный костюм, охватывал галстук. На руках несчастного, как и на стволе – до самой роковой ветки, – темнели пятна крови.
– Папа-а-а! – истошно завопила девочка. – Здесь учитель повесился!
Глава 5. «Почему должны страдать… ни в чем не повинные дети?!»
Сумерки сгущались, растворяя в себе алое марево заката. На декорациях небосклона грозовые тучи доминировали, и такому превосходству оставался лишь один исход – полная власть. Они постоянно и хаотично двигались, создавая в воспаленном воображении сцены если не апокалипсиса, то кровопролитных сражений. Вот небесный рыцарь верхом на огромном шестилапом существе, имеющем голову носорога, а туловище анаконды, с оглушающими раскатами грома ворвался в ворота небесной цитадели. Освещаемый фотовспышками молний, он размахивал мечом победителя направо и налево. Но, по всей вероятности, автор небесного сценария имел на него другие планы. Спустя несколько минут стены крепости стали уже пастью фантастического создания с извивающимся языком-анакондой и вот-вот готовыми сомкнуться челюстями. Челюсти сомкнулись и, взмахнув последний раз мечом, рыцарь исчез. Вместе с ним с декораций исчезли и все оттенки заката. Наступила ночь.
Человек в черном плаще с капюшоном волочил ноги по узкой, еле заметной тропинке, ведущей на холм. Взобравшись наверх, он остановился возле старой калитки и стал прислушиваться. Все было тихо, как и раньше. Да к тому же и душно. Что-то скрипнуло.