– А в лесу Лиловой Синевы бывали?
– Пока не доводилось, – честно ответил следопыт. – А в чем, собственно, дело?
Могучий вогр озабоченно сдвинул низкие брови. На суровом лице, помимо воли, проступила затаенная тревога.
– Мое имя Грод, по прозвищу Дюжий. Я здешний вожак. Два дня назад из деревни пропал ребенок. – Он скрипнул зубами. – Мой сын. Именем Алар. Седьмой год ему только пошел. Мы везде обыскались. Пустое. Нутром чую – в лесу он. – Грод досадливо сплюнул. – Все этот лес прокля́тый у него из головы не шел!
Харпа прищурилась.
– А вы что же?
Грод поджал губы.
– Вогры не ходят в этот лес. Никогда. Это дурное место. Проклятое.
Харпа открыла было рот, чтобы выплюнуть что-то язвительное о суеверных трусливых мужиках, но поймала предостерегающий взгляд Гэдора и смолчала.
– Заслышав крик, мы подумали, с Аларом неладно, – пояснил Грод. – Или кто из волшебного леса явился. А таким в нашу деревню хода нет. Потому и приготовили луки да ножи.
– Ну на этот счет волноваться не стоит! – неожиданно брякнул Мар, оправляя на голове капюшон. – Мы самые что ни на есть обычные люди. И в нас нет ни капли, – он поднес два пальца близко друг к другу, – ни даже ма-аленькой капельки волшебства!
Брон незаметно, но весьма ощутимо ткнул упыря в бок. Тот дернулся и послушно умолк. Грод выслушал эту тираду с каменным лицом, пристально оглядел Мара с головы до ног, и черные глаза его вдруг подозрительно сощурились. Не дожидаясь, пока дело примет опасный оборот, Гэдор нарочито громко проговорил:
– Верно я понимаю, вы хотите, чтобы мы отправились за мальчиком в лес?
Вогр оторвал взгляд от Мара и решительно кивнул.
– Вернете Алара живым – одарим вас щедрее некуда. Не будете знать, как всё с собой унести.
– По рукам! – немедля возвестил Гэдор. – Задерживаться не станем. Дело срочное. Подскажете, как отсюда к лесу скорее выйти?
– Ступайте назад, как и пришли, – сказал Грод. – Свернете в первый поворот по правой стороне. Оттуда до волшебного леса рукой подать.
Нужная тропа нашлась быстро. Она была узкой – видно, ходили ею нечасто. Шиповник произрастал и здесь, причем в превеликом количестве. Тянулись колючие ветки через тропу навстречу друг другу, точно возлюбленные. Пройти, не задевая их, не представлялось возможным. Но делать было нечего. Потому путники, плотнее запахнув плащи, решительно двинулись вперед. Цепкие ветки хватались за плотную ткань, точно удержать пытались. Багряными мотыльками мелькали перед глазами спелые ягоды.