Что со мной происходит? У меня как будто аллергия на что-то острая.
Анафилактический шок? Но на что?
– Мадина! – слышу зычный окрик Албаева за спиной. Понимаю, что он вошёл в кухню, но ощущение, что голос его доносится через толстый слой ваты. Будто откуда-то издалека.
– Она… вышла… – кое-как шепчу, а потом перед глазами совершенно темнеет.
Тогда, когда прыгнула в море за щенком в детстве, я плыла так долго, что едва не утонула. Ощущение, когда вода заливает твои глаза, нос и рот, когда сделать вдох – единственное, что имеет смысл. Когда над тобой смыкается вода, а в груди начинается пожар из-за невозможности сделать вдох. Я этого никогда не забуду.
И вот я снова чувствую это. Выныриваю с глубоким вдохом, ощущая, как ледяные капли стекают по шее под одежду.
Волосы мокрые. По лицу и по шее стекает вода. Платье на груди тоже промокло. Меня крупно знобит.
А ещё тошнит и кружит. Картинка словно запаздывает и бесконечно сменяет фильтры.
– Ты меня слышишь? – режет перепонки грубый мужской голос. – Ответь!
– Слышу, – отвечаю хрипло и пытаюсь убрать его руки от своего лица. – Не… не трогай меня.
А у самой зуб на зуб не попадает – так трясёт. Кончики пальцев онемели, губы почти не чувствую.
И вообще не до него. Плохо мне.
– Что случилось с тобой? Посмотри на меня, – никак не отстаёт мужчина.
Голос Албаева, а это именно его голос, звучит требовательно и раздражённо. В реальность вплыть получается с трудом, но состояние всё же позволяет оценить происходящее.
Албаев сидит на полу, подогнув колени, и держит меня на руках под плечи. Рядом валяется пустой литровый пластиковый кувшин. Кажется, я потеряла сознание, а этот *** решил оказать мне первую помощь, окатив водой.
Но лучше так, чем искусственное дыхание.
Однако, я понимаю, что я нихрена не в порядке. Совсем.
Голова кружится сильно. В глазах двоится. Картинка совсем нечёткая. Горло потягивает, как перед рвотными спазмами.
– Не знаю… – хриплю и закашливаюсь. – Просто стало плохо. Резко.
Сознание снова становится вязким. Я вроде бы ещё здесь, но голоса слышу, словно через толщу воды.
– Самир Русланович, что случилось? – слышу встревоженный голос Азизы. – Я вышла буквально на десять минут. С ней всё было хорошо!
– Не знаю, я вошёл, а она свалилась. Она ела сегодня?
– Да. Мы вот недавно ещё чай пили вместе. Только Диана не допила, оставила на потом, когда мы ушли в прачечную. Вот я в уборную отлучилась, а она сказала как раз подождёт, пока чай допьёт свой.