Денис хотел было радостно наврать про свою счастливую и удачную жизнь продвинутого IT-специалиста, но вдруг передумал и сказал как есть:
– Да херово, братуха, очень херово…
Он замолчал, жадно затягиваясь сладким дымом.
– Да? – удивлённо протянул Витёк. – А по тебе и не скажешь. Брюки вон какие, ботинки, часы дорогущие…
Денис покосился на золотой «Брегет», цепко охватывающий кожаными лапами ремешка его запястье.
– Ну, да, часы… – согласился он. – Хрен с ними, с часами. Ты лучше скажи, как тётя Лида поживает. Где она, кстати, на даче?
Витька, посмурнел и, отведя глаза, ответил.
– Умерла.
– Извини, – смутился Денис, – не знал.
– Да ладно, – махнул рукой Витёк, – она в мае ещё…
– Давай, тогда, – Денису стала невыносима эта тягостная пауза, и он схватил чашку, – выпьем, за упокой души хорошего человека и замечательной женщины – тёти Лиды. Пусть земля ей будет пухом.
Он замахнул водки, закашлялся, и, залив алкогольный огонь компотом, откинулся на спинку кресла. Водка эта, без сомнения, пойло то ещё, но по мозгам давала знатно. Денис чувствовал себя слегка поплывшим и на удивление расслабленным. Нервы, ещё вчера как перетянутые чьей-то нерадивой рукой и готовые лопнуть струны, наконец ослабили своё натяжение.
– Как жил? – Не отставал настырный Витёк. – Чем занимался? Мы с тётей Светой иногда пересекались, но она толком ничего не говорила.
Как жил, как жил? Что мог ему ответить Денис? Что после того события, начисто перечеркнувшего его счастливую жизнь, он чувствовал себя разбитым, преданным, раздавленным проехавшим по нему дорожным катком трагедии. Что сначала бухал, потом подсел на ханку, да так плотно, что еле слез. Что оклемавшись чуток, ушёл с головой в учёбу, а потом не пропускал ни одной юбки. Сначала мало-мальски похожих на Зосю, а потом, словно в отместку, кому – ей, себе, миру? Вообще всех подряд. Что был три раза женат. Что, не в силах усидеть на месте, колесил по стране. Создавал в одном городе бизнес, а выйдя на более-менее приличный доход, всё бросал и уезжал за тысячу километров и начинал всё сначала?
– Ну ладно, – как-то обижено произнёс Витёк, – не хочешь рассказывать, не надо. Давай тогда бахнем.
Он протягивал ему до краёв наполненную чашку. Денис хотел отказаться, перестала ему нравиться эта затея с посиделками старых друзей, палёной водкой и скверной закуской.