Дочь лучшего друга. Мое порочное искушение - страница 9

Шрифт
Интервал


Отец побыл с нами недолго. Увидев старых знакомых в толпе, предпочел удалиться, обняв меня напоследок.

– Пап, завтра сходишь… со мной…? – осторожно ему прошептала.

Опустил взгляд на секунду теряясь. Знаю, что ему дается это не просто.

– Конечно, – согласился, предпочитая не показывать слабость.

– Тогда я утром заеду?

– Заезжай, родная. Буду ждать. Пашке позвоню. Может, с нами поедет. Хоть там все вместе побудем. Теперь…

Папа ушел, а я отвернулась, быстро смахивая слезы рукой.

Теперь только там мы и сможем все вместе побыть.

* * *

– Я поднимусь? – Янош заглушил двигатель, паркуя машину возле моей старой квартиры.

Арендовать новую, пока я в разъездах, было невыгодно. И в конце концов отец настоял, чтобы я отказалась от этой глупой затеи.

Да и наши с папой разногласия потеряли уже всякий смысл, после того, что случилось.

Так что я перевезла вещи обратно.

Зато оказалось, что моя солнечная Улька живет буквально в паре домов. Теперь мы не просто подруги, но еще и соседи.

– Я немного устала, – признаюсь откровенно, сжимая его теплую руку. – Но, если ты хочешь, конечно.

Ян по-свойски притягивает меня ближе к себе. Целует в висок. Запах вдыхает.

Он часто так делает. А у меня в такие моменты внутри теплота.

Посидеть вот так с ним минутку, посмотреть в вечернюю темноту за лобовым.

И на душе сразу спокойно. Вся тревога уходит.

– Я тобой горжусь, Соня.

Улыбаюсь смущенно. Опускаю глаза.

– Ладно, беги отдыхать, малышка. Ты права, я тоже не совсем хорошо себя чувствую. Наверное, последствия перелета.

– Акклиматизация? – щурюсь шутливо.

– Может быть, – неопределенно дергает головой. – Высплюсь и буду как баклажан!

– Как огурец, Ян, – смеюсь я задорно.

Янош легкий. Мне с ним тепло и приятно. Мы не ссоримся и не скандалим. Между нами все ровно. Спокойно. Всегда.

В мыслях не было даже крохотного сомнения, когда я говорила ему свое «да».

Но почему-то мои бесстыжие глаза весь сегодняшний вечер искали в толпе спину Асадова…

3

Софи.

– Привет, мам… – храбрюсь. Но голос все же ломается, съезжая в дребезжащие ноты. – Мы вот с папой к тебе…

Отец стоит сзади. Сжимает мое плечо.

Ничего не говорит. Только вздыхает.

Сажусь на скамейку, оглядывая кованую белую оградку и ровный газон. И фото мамы на памятнике.

Мамы не стало через месяц, после того, как они вернулись из Германии. Я лишь потом узнала, для чего они вообще туда ездили. Отец рассказал. Про то, что болезнь обнаружили поздно. Что от химии мама категорически отказалась. Вполне в ее стиле. «Лучше умереть счастливой, чем жить в мучениях» – сказала однажды.