Клянусь, если бы сейчас я был на ринге, то мой соперник был бы уже в глубоком нокауте.
Во мне столько ярости, что готов убить любого, кто попадется на пути.
– Кто ты такая, сука?! КТО ТЫ, МАТЬ ТВОЮ?! ― ударяю кулаком по рулю и настойчиво сигналю машине, которая плетется впереди.
Обгоняю ее по обочине и топлю на газ.
– У какой твари повернулся язык говорить о моей сестре? ― изрекаю ледяным голосом и сжимаю челюсти.
Девушки, которые приходят на мои соревнования и жаждут общения со мной, готовы пойти на многое.
Но еще ни одна не заходила так далеко.
Одна нарочно подвернула ногу, когда проходила рядом со мной, и застонала от боли, чтобы я обратил на нее внимание.
Вторая сделала вид, что у нее заглохла машина, и попросила меня помочь. Я помог, и она в благодарность за эту помощь предложила сходить в кафе, но я отказался.
Меня часто ждут на улице после соревнований, а некоторые выучили расписание моих тренировок и ждут у бойцовского клуба, когда я приеду или когда закончу тренировку.
Полгода назад я расстался с девушкой, с которой прожил почти четыре года, и сейчас мне на хрен не сдались никакие отношения.
Я с головой ушел в спорт.
Моя задача взять кубок, срубить денег и отвезти мать на операцию.
А потом уже можно задумываться о семье.
И вряд ли мой выбор будет в пользу девушек, которые поджидают меня после тренировок, или тех, кто шлет мне по десять сообщений в день, тем самым желая обратить на себя внимание.
Не люблю навязчивых.
А таких, как эта Валерия, я готов задушить собственными руками.
Она звонила на все радиостанции, чтобы достучаться до меня.
Чтобы, мать ее, зацепить меня! Сказала про мою сестру, зная, что это точно не останется без внимания.
Если она думает, что это сойдет ей с рук, то здорово ошибается.
Я сейчас еду в поселок, как она и хотела.
И там она ответит за то, что посмела упомянуть имя моей сестры.
Никто не имеет права говорить о Нине.
Эта тема касается только моей семьи.
Но какая-то сука узнала о том, что у меня много лет назад погибла сестра, и решила этим воспользоваться.
Ладно, про Нину и про то, что я жил в военном гарнизоне, она узнала. Но, черт побери, откуда она могла узнать про песню?!
Это знали только мы с Ниной, и я никому об этом не рассказывал.
У меня даже нет вариантов, кто и как мог об этом узнать.
То, что в детстве мне и сестре нравилась эта песня, не знали даже родители.