И почему-то я сразу же вспомнила герцога Саутфорда и его зелёные глаза. Хоть в них часто и плескалась ярость, но он не вызывал такого дикого страха, как этот незнакомец. Скорее герцог вызывал во мне гнев и ярость… И любопытство.
Возможно, для настоящей Элизабет он стал таким же ненавистным женихом, каким стал мне Райнольд Тоад. И сбежать с собственной свадьбы для нее было единственным вариантом спастись. Но неужели этот добродушный старичок тоже принуждал свою дочь к браку по расчету?
Мое мнение о Уильяме Валингтоне словно маятник качалось в разные стороны, выбирая между добром и злом.
– Я жду, – в низком голосе черноволосого красавца угадывались нотки металла.
Все понятно. Такие мужчины не любят, когда им отказывают и выставляют на посмешище. Возможно именно поэтому сейчас мой «отец» напоминает мне испуганного зверька. Вся спесь, которую он проявлял с доктором Шоуфлером, куда-то испарилась.
– Может потому, что я вас не люблю? – предположила я прищурившись и глядя прямо в черные глаза, в которых плескалась жгучая ярость.
– А разве вам важен вопрос любви? Помнится мне, вам было важно лишь то, что бы я ежемесячно обновлял ваш гардероб и покупал украшения. Мы с вами заключили сделку, Элизабет. Мне нужна жена, а вашей семье – деньги. Как вы знаете, ваш отец сейчас не в том положении, чтобы он мог оплачивать ваши прихоти.
Ах, значит он пытался купить себе жену? Боже, какое знакомое чувство! Теперь понятно, почему она сбежала.
– Можете засунуть свои платья и украшения себе в…
– Элизабет! – возмутился отец, хотя я и не собиралась договаривать, потому что была уверена, что этот жених и без того понял, что я хотела ему сказать. – Прекрати сейчас же! Ты действительно выставила маркиза Алтона не в лучшем свете.
– Я не выйду за него замуж, потому что я его не люблю.
Как же меня за два дня достали эти аристократы. И конюхи, к слову, тоже.
– Неужели вы думаете, что я до сих пор намерен на вас жениться, Элизабет? Ни в коем случае, уверяю. Но мне, признаться, интересно узнать, кого же вы любите. Герцога Саутфорда? – с язвительной усмешкой спросил маркиз. – Именно поэтому вы сбежали к нему? Незавидный выбор. У него пороков больше, чем волос на моей голове. Мот, пьяница, дебошир и картежник…
– Не знаю по поводу этих определений, – с улыбкой ответила я, откинувшись на подушки, – но одно могу сказать точно: он – настоящий деспот и чудовище. А ещё он любит размахивать кнутом. Правда, сама я этого не видела, но угрозы слышала постоянно.