Моя любимая песня, неистовый грохот сердца, возбужденная толпа вокруг – то, что надо, чтобы забыться, выкинуть из головы несносного оборванца.
Ритмичная музыка сменилась плавными переливами, и почти в тот же миг на талию опустились чужие ладони. На миг сердце остановилось, испуганно замерло, ожидая продолжения. Но только на миг. Это не те руки, о которых я думаю, вопреки здравому смыслу.
– Ян, ты сегодня такая красивая, – прошептал мне на ухо Денис.
– А обычно нет? Страшная, как чучело? – мне едва удалось сдержаться, и не скривить физиономию, когда он обнял меня за талию, прижав к своей груди.
– Ты всегда красивая.
Мы медленно двигались под музыку, я чувствовала, как он большими пальцами гладит мои запястья, и каждый раз непроизвольно морщилась, сжималась.
Да какого черта! Красивый популярный парень сходит по мне с ума, а я веду себя как дикая девочка из тайги, и не перестаю думать о несносном братце. Хватит!
Я развернулась к нему лицом, и сама потянулась за поцелуем, твердо решив выкинуть из головы ненужный хлам. Денис не растерялся и тут же впился в мой рот, с каждым мгновением становясь все более жадным и настойчивым. Внутри нарастало напряжение, но я позволяла ему это делать. И целовать, и спускать руки ниже дозволенного.
Как мы покинули душный танцпол и оказались в безлюдном коридоре, я даже не поняла. Под отголоски ритмичных битов, он прижал меня к стене, наваливаясь сверху, прижимаясь крепким телом, давая волю рукам.
Я чувствовала его прикосновения, его дыхание и постепенно приходила в себя. Что я делаю? Зачем мне это?
Он продолжал терзать мой рот, а я на автомате целовала в ответ, думая о том, что не так он зажимает у стены, неправильно. Его зажим не работает, так как должен. Коленки не становятся ватными, в животе не плещется раскаленная лава.
Грохот сердца становился просто невыносимым. Все, не могу больше. Не хочу.
Отвернулась в сторону, прерывая наш поцелуй.
Денис не заметил перемены в моем настроении настроения, не понял, продолжал напирать словно бестолковый олень на баррикады.
– Ден! Стоп!
– Ты сводишь меня с ума, – у него голос, как у маньяка, взгляд и того хуже. Там пылал сумасшедший огонь, но он не грел, мне наоборот становилось холодно.
Он продолжил тянуться ко мне губами, хаотично покрывая лицо поцелуями, несмотря на сопротивление. Схватил за подбородок, пытаясь развернуть мою физиономию к себе, второй рукой начал забираться под блузку.