– Всем привет! – крикнул я коллегам, докуривающим последние сигареты. Потом протянул руку водителю: – Здорово, Васильич.
Виктор Васильевич был профессиональным водителем. Он, как и большинство челночных водителей, перебрался в частные перевозки после разорения государственных автобусных парков. Работал в АТП он сразу после армии, и к своим пятидесяти годам успел крутить баранки почти всех марок автобусов своего времени. Аварий у него не было, всегда отличался качеством обслуживания пассажиров, в парке получил разные грамоты, обозначался на доске почёта, технику, на которой работал, знал, как это говорят, до винтика. Поэтому те, кто с ним ездил, могли спокойно себя чувствовать, зная, что на дороге он довезёт их живыми и здоровыми.
– Сегодня я без напарника, Юрок запил.
Васильич, конечно, не намекал, известно, что он спокойно мог бы и один весь рейс в обе стороны проехать и даже не пытаться устать. Однако, такая ситуация давала понять, что я могу при случае помочь сменить его за рулём, чтоб он мог всё ж хоть сколько-то, но поспать. Тем более, что я уже не раз в пути заменял ненадолго водителей, хотя и не имею категории «D». А я был не просто не против, а обеими руками за то, чтоб порулить, хоть и старым, но всё ж Икарусом. Тем более, что Икарус наш был не списанный из какого-нибудь автобусного парка, который мог непредвиденно сломаться на трассе, а бывший развозной северных вахтовиков. Он достался нам очень ухоженным и аккуратным с полностью исправной механикой. Сиденья не были изрезаны ножиком и на стенах не высвечивались надписи типа «здесь был Вася», «Миша+Маша» или «Пинк Флойд форэвер». В общем, в наше время, когда многие частники уже катали б/ушные Мерседесы, Зетры и Каросы, в наш Икарус входить было очень даже приятно.
– Ну, тогда зови на помощь, как надо будет поменять, – легко и без сожалений я сказал Васильичу.
Мотор плавно взвыл, на первой передаче разгоняя тяжёлую машину, и мы уже оказались на дороге города, оставляя позади рынок и провожающих нас коммерсантов и родственников. Знаю, что Раифа Ильдусовна, хозяйка автобуса, сейчас вслед пальцами крестит. Она, конечно, не такая уж и верующая, но всё же ей было боязно за людей в её Икарусе, и жалко потерять сам Икарус. А кого или чего ей потерять было бы сложнее, знала, наверно, только она сама.