– Смотри только самолет не расхреначь со своим спиртом, а то вдруг мы с Ирой у тебя на борту в тот момент окажемся, – попросил Игорь.
– Не боись, – успокоил Сашка. – Употреблять можно только после рейса, да и то не накануне. За этим здорово секут! Чуть проштрафился – спишут, чирикнуть не успеешь.
– А мы с Игорьком в институт авиаприборостроения пойдем, – сообщила Ира. – Сконструируем такой самолет, чтобы спирт ему был не нужен! И наступит у вашего, Санек, экипажа засуха!
– Не наступит! Летчики до фига получают. Буду пить самые дорогие напитки.
– Рябину на коньяке, например, – услужливо подсказал я. Все опять засмеялись и Сашка – громче всех.
В котелок с водой засыпали очищенную от кожуры картошку и поставили на огонь. Костер бережно обхватил котелок пламенем, и я вдруг представил, что обнимаю Лену. Меня прошиб озноб, и я придвинулся ближе к костру.
– А у меня под Южно-Сахалинском, в тайге, мамкин бывший муж лесником служит. В принципе, мой отец. Правда, я его никогда не видел, потому что он нас бросил, когда я еще не родился. – Валерка неожиданно длинно шмыгнул носом и вытер его рукавом. – Алименты, сука, правда, платил исправно, к праздникам даже больше, чем положено, денег присылал. А тут вдруг написал, что по неосторожности попал в свой собственный капкан. Не на зверя ставил – на браконьера, да сам и попался. Теперь хромает, нога ноет по ночам. Пишет, пускай сынка приедет, подсобит: будем лесничествовать на пару. Я-то рад, но вот только отца ни разу не видел. Вдруг я его не полюблю, или он меня. А, может, он бухарик отчаянный? Что мне тогда делать?
Дрова под котелком трещали громко и отрывисто. Казалось, что кроме этого треска вокруг не было ни звука.
– Пьяницы бывают разные, – зачем-то вступил в разговор я. – Мой отец раньше квасил почти каждый день. Но за свой труд на заводе двумя орденами награжден, ленинской юбилейной медалью. А недавно стал пить гораздо меньше. Никто не заставлял – сам перестал. Может, ты приедешь в эту тайгу, а твой отец будет дорожить тобой, как главной драгоценностью в жизни.
– Может, – хлюпнул носом драгоценность Валерка.
– У меня все гораздо проще, – почему-то дурашливо сказал я. – Я на родной завод пойду. Через несколько месяцев буду сдавать на третий разряд.
– Опять троечником станешь, – закивал Сашка Отливкин.