Но вообще мне не в лом.
И ещё – ритуал: шаг к кусту, приподнять ветку и вгрызться в живой помидор.
Закрыла глаза. Промелькали все осени, с пяти лет. И вся эта хрень со сном отступила. Даже появилась надежда, что выживу.
Прожёвываю, говорю ритуальное:
– Спасибо, помидорка. Это – осень. Я прожила восемнадцать лет.
Потом привычно шагаю к помидорам, начинаю собирать в корзину.
Из-за спины раздаётся бабулино бурчание:
– О, ляпота-то какая! Мине цельная пыжнес-ледь пряма на шпильках памидору собирает.
Меня улыбает.
Пока собирали, слопала ещё три помидорки. Но антидепрессантом сработала только первая.
Через полчаса сидели за столом в беседке.
Беседка у бабули – сказочная.
Вкопали кверху лапами четыре больших елки, срезали ровно корни, покрыли парой листов толстого стекла. Стесали ветки внутри.
На северных сучках живёт какой-то вьюн с красными люто тонизирующими ягодами. По южной – кислый дикий виноград. На западе и востоке они конкурируют. Внутри всегда – полумрак.
В этом полумраке и сидели за столом с печеньками и вареньем.
Услышав звездновойнывский мем «переходи на тёмную сторону, у нас есть печеньки!», бабуля возмутилась: «а варенье?». Я – выгуглила, впечатлилась, запомнила. А бабуля на разговор про тайны повадилась выставлять варенье с печеньем.
Я сидела над печеньем с вареньем, прихлёбывала из кружки, перебирала в памяти. Думала, о чём рассказать и как. Мне-то вообще надо было не выговориться, а один ответ получить. Но у нас семейный спорт – раскрутка спросившего на инфу.
Пауза. Про евреев и встречный вопрос.
Считается, что отвечать вопросом на вопрос – еврейская привычка. Но у нас в семье (думаю, от бабули) применялось мнение, что просто отвечать на вопрос – рабская привычка. Или военная, что не далеко.
После того, как в школе первый раз выкатили «ты чё, еврейка?» я спросила репетитора. И получила лекцию-анализ сращивания иудаизма с англиканством на примере культурного кода глубины и вектора отклонения от прямого смысла фразы.
Если суть лекции по-простому, то:
Вообще евреи не имеют привычки отвечать вопросом на вопрос. Евреи имеют привычку существовать в принципиально ином культурном коде, чем русские. Они любят хорошо понимать собеседника. Поэтому все вопросы между двумя евреями – понятные. И вообще зачастую не вопросы, а утверждения или даже скрытые команды типа «Вам не кажется, что цвет и форма этой машины не сочетаются?» вместо «глянь, какая тачка!». А вот общаясь с человеком другого культурного кода, или даже без кодов, еврей всегда мучается вопросом – что он имел в виду, задавая этот вопрос? И задаёт встречный уточняющий. Только не тупой «в связи с чем интересуетесь?», а что-нибудь, показывающее увлечённость беседой и причину встречного. «Вы еврей? – Шо-то имеете сказать против евреев?» С оттенком «как вы оправдываетесь, что обижали евреев?». Про оттенки читать в глубинах Пятикнижия.