Путь стрельбы - страница 15

Шрифт
Интервал


А у нас в семье, ни разу не еврейской, была привычка под видом расспросов и уточнений вопроса разводить воспросившего на информацию.


Так что бабуля сидела напротив и пялилась на меня с очень понимающей коварной улыбкой.

А я сидела, думала и никак не могла сообразить, как бы спросить, чтобы не спалиться. Так и сидела, в полусне, пока бабуля не грохнула кружкой об стол.

Я вздрогнула, как бывает, когда резко дёргают внимание. Посмотрела на бабулю, а та пронзительно так:

– Спала сегодня?

Посомневалась, потом созналась:

– Часа четыре.

Бабуля молчала, буровя взглядом. Мол, рассказывай давай.

Вздохнула я, взгляд опустила, и ровненько, типа уверенно:

– Бабуль… мне… я в целом, сама порешаю. Просто… узнать надо одну штуку. И даже не знаю, как спросить-то, чтобы дурой не выглядеть.

Подняла взгляд в ей глаза, и – требовательно.

– Так что… пообещай, что матери и отцу – ничего.

Бабуля пренебрежительно-насмешливо покривилась. Но буркнула – одобрительно:

– Порешает она… ота решалка выросла…

Это типа проверка. Разводка на истерику, что «да я…! да я смогу!» Так что – спокойно, как истеричке:

– Баб. Я чётко считаю свои ресурсы. Просто вопрос не там, – махаю рукой рукой вокруг – А вот тут. – .тыкаю себя в голову.

Помедлив, уточняю:

– Не тут – в сердце, – и не тут – под стол между ног, – а именно тут, – в голову.

Бабуля, помедлив, начинает ржать.

Я не сдержалась – прорычала яростно-обиженно:

– Да что смешного, блин?!

Бабуля, похихикивая:

– Ты все остальные чакры тоже протыкай, и Вихрь с Вьюгой не забудь. Авось, накладёшь на себя крест животворящий.

Стало грустно. И противно.

Технически, я была крещённая. И при необходимости могла оттарабанить все ритуалы, чтобы среди православных сойти за свою.

Но бабуля была в курсе, как я на самом деле относилась к христозу головного мозга.

Так что взгляд сам собой упал на кружки, а на лицо натянулась каменная маска. Чтобы не расплакаться от того, что я тут готовлюсь раскрыться, а меня ХГМом троллят.

Бабуля заметила, поняла. И – жёстко, резко рявкнула:

– Так, ладно. Поржали и будя.

Подняла на её рявк мрачный взгляд, который «фигли орёшь?» Бабуля, поймав взгляд, всё так же резко:

– Ты, видать, забыла наш уговор. Я. Ничего. Никому. Не. Рассказываю. Ты. Ничего. Никому. Не. Рассказываешь. Ни намёком. Ни вопросом. Ни показом, что знаешь. Помнишь такой уговор? Аль память просношала?