– А я не засну от неё опять на неопределённый срок?
Девушка рассмеялась:
– Нет, этот травяной отвар восстанавливает силы, и только.
Райан осторожно пригубил напиток, поморщился и выпил содержимое залпом.
– На вкус напоминает перебродивший хмель.
– Не только, но ты прав, хмель в отваре тоже присутствует, но совсем немного, так что голова от него не закружится и ясность мысли ты не потеряешь.
Райан снова подошёл к ней. Она отступила на шаг назад и упёрлась спиной в стену.
– Боюсь, что уже потерял, – произнёс он, проведя тыльной стороной ладони по её щеке.
– Пожалуйста, не надо, – тихо прошептала она, – то, что произошло между нами ничего не значит. Эти была лишь единственная возможность спасти умирающего.
Он наклонился и прошептал ей на ушко, легко касаясь его губами:
– Я бы поверил тебе, если бы не был у тебя первым.
Он целовал её шею медленно и нежно, постепенно спускаясь всё ниже и ниже, покрывая прикосновениями горячих губ голые плечи и высокую грудь. Она стояла, замерев, как испуганная птичка, не смея пошевелится. Он поднял её на руки и отнёс на кровать. Начал неторопливо расшнуровывать корсет платья, продолжая покрывать её тело короткими нежными поцелуями. Она больше не сопротивлялась, только слегка вздрагивала от его прикосновений и прятала в подушки пылающее лицо.
– Райан, ты спишь?
– М-м-м…
– Знаешь, а ты говоришь во сне. Несколько ночей подряд ты клялся убить кого-то, какого-то Нормана, кажется.
– Если клялся, значит, убью, – сонно пробормотал он. Смысл её слов дошёл до него не сразу, а когда дошёл, он приподнялся на локтях и посмотрел на Илаиту. – А откуда ты знаешь? Ты что приходила ко мне по ночам?
– Ну, я боялась, что лихорадка может вернуться. Ты потерял много крови и раны затягивались долго. Из меня плохой Целитель, но я делала что могла. Иногда ты начинал метаться и бредить, и я сидела у твоей кровати всю ночь, боялась, что ты опять соскользнёшь за грань.
Он сгрёб её в объятия, прижал к себе и поцеловал губы:
– Хранительница моя! Моя маленькая Саламандра!
Она приподнялась на локте, откинула назад разметавшиеся по плечам золотистые волосы, нежно провела пальцем по старому шраму на его груди, потом по отметине на предплечье.
– На твоём теле, кажется, нет ни одного живого места. В скольких же поединках ты успел побывать?