Если Крохоборов жестко регламентировал свой собственный рацион, вымеряя по две котлеты за один прием пищи, то, внимательно рассмотрев учительницу, сильно засомневался. По всей видимости, думал он, что и пяти котлет за раз для поддержания содержимого короткого платья могло оказаться недостаточным. И это еще при условии, если учительница не решит вдруг радикально сменить свой гардероб. Ведь одно дело упаковывать имевшиеся емкости под котлеты в короткое платье, и совсем другое – в длинное. Конечно, возникал риск постоянно наступать на его полы короткими, но устойчивыми ногами, но и емкости в данной связи могли со временем увеличиться, так как получили бы большую свободу. А это неизбежно повлекло бы дополнительные расходы.
Другая, достаточно плотная и высокая учительница, которая по классификации Крохоборова, тянула даже не на пять, а на шесть с половиной котлет, тем не менее, обладала очень добрым лицом. Буфетчик представлял себя котенком, устроившимся на своем старом диване рядом с этой могучей женщиной. И он получал бы свою порцию внимания и ласки: ему бы чесали за ушком; гладили по спинке, животику и некоторым иным частям тела. Периодически поили молоком из блюдечка. А он бы лежал и мурлыкал после тяжелого рабочего дня. В ней его заранее устраивало почти все. И молочко в блюдечке и поглаживание иных мест. Но имелся один существенный минус. При ее в целом миловидной внешности, пухлых румяных щечках и круглом курносом лице, у нее имелась одна характерная особенность. На этом самом вздернутом кверху кончике носа рос большой красный прыщ. Буфетчик, просчитывая емкостной размер грудной клетки в потенциальном сочетании с желудком и общей миловидностью, в принципе, мог бы рассмотреть, на худой конец, и этот вариант. Даже смирившись с тем, что в котлетах это стоило бы ему недешево (при этом, вне всяких сомнений, рассчитывая на адекватный вклад обладательницы выдающейся грудной клетки). Но всю картину мира портил для него этот самый проклятый прыщ.
Крохоборов абсолютно адекватно оценивал собственные внешние данные, как исключительно привлекательные, к тому же, резонно полагая, что борода, из-за которой лицо потело, добавила ему брутальности. Он, взвешивая кулек карамели, долго и внимательно смотрел на улыбавшуюся ему учительницу, а еще больше на этот страшный прыщ. В принципе, он почти готов был согласиться на эту самую даму. Но, понимая, что в этом случае прыщ шел бы в комплекте, даже склонен был поставить вопрос ребром: могу взять, но только отдельно от прыща. Однако, осознавая нереальность этого, решил благородно отступить в сторону. Не исключено, что кто-то, не такой требовательный как он, согласился бы и вместе с прыщом.