среди алмазов и оков.
И теремной покой темницей предстаёт —
Кощея мёртвый взор и меч его кровавый
предутреннею тьмой над солнцем нашей славы
нагромождают мёрзлый лёд.
Но впереди рассвет среди лесистых гряд,
и слышится всё ближе пенье вещей птицы,
и Голубиной Книги хрупкие страницы
с тобой о вечном говорят.
На ладони Бога
Памяти Алексея Шадринова
В холодном храме, в гулкой тишине,
не то в полубреду, не то во сне
блуждаю меж огромными столпами,
ступая по осколкам кирпича,
а голова клонится, горяча,
а сердце бьётся, словно лёд в стакане.
Я чувствую, что болен, словно храм,
чьи стены осквернил по шраму шрам,
чей пол засыпан мусором и снегом.
Где был алтарь – там замогильный тлен,
остатки фресок сыплются со стен,
и сквозь проломы свода смотрит небо.
Смотри – вот я, открытый всем ветрам,
я весь в золе со снегом пополам,
и заросла давно ко мне дорога,
но посреди кромешной пустоты
в моей душе и свечи, и кресты —
на веки вечные я на ладони Бога.
Времена прощаний
Мы живём во времена прощаний,
в горестном предчувствии разлук,
мы живём, как старые мещане,
оградив привычными вещами
уголок любви, познаний круг.
Словно в осаждённом бастионе,
слышим сотрясение извне —
матица надломленная стонет,
страх ютится пёрышком в ладонях,
трещины змеятся по стене.
Свежий холодок рубахи белой,
ладанка заветная в горсти,
и кресты, начертанные мелом,
и соединяет дух и тело
матушки молитва на груди.
Вот и всё – а больше и не надо!
Серый хлеб да чёрный виноград,
кроны леса и аллеи сада,
белый снег и злато листопада —
всё вместит один прощальный взгляд.
Всё достаётся прошлому
Всё достаётся прошлому – мечты,
что жаждут наконец осуществиться,
над безднами летящие мосты,
щебечущие на рассвете птицы,
дыхание сиреневой грозы,
вечерние задумчивые свечи,
и счастье набегающей слезы
среди объятий долгожданной встречи.
Всё достаётся прошлому – труды
без сна и отдыха, и лихорадка
внезапно налетающей беды,
и клевета, ползущая украдкой,
и побратимство, проданное впрок
за лживые посулы первородства,
и чёрного стяжательства порок,
и зависти упёртое уродство.
Всё достаётся прошлому – вина,
которую не смыть дождём кровавым,
огонь весны, возмездие, война,
и даже будущей победы слава!
Одно лишь горе, здесь и навсегда
остановилось в нашем настоящем,
как стылая могильная вода
под светлым небом, сквозь века летящим.
Одно лишь горе – ибо не вернуть