Я лежу в белоснежной палате, которая ослепляет меня, давит.
Я недавно очнулась, и даже не хочу спрашивать у докторов, что со мной произошло.
Я слишком боюсь услышать ответ.
Хотя я и так знаю его заранее… Так к чему задавать лишние вопросы?
Но, похоже, я не смогу избежать сегодня очередного приговора. Очередной казни.
Я вижу высокого мужчину в белоснежном халате и в очках, который с озабоченным и немного сочувствующим видом входит в палату.
– Таисия Ивановна? – переспрашивает он меня, как будто здесь можно перепутать палаты, можно ошибиться.
– Да, – еле разлепляю я пересохшие губы.
И жду.
– Послушайте, Тая, – вдруг называет доктор меня моим уменьшительным именем, как будто хочет смягчить удар.
Как будто это поможет!
– Скажите, доктор, – перебиваю я его, потому что мне нужно знать главное. – Я потеряла ребёнка? – произношу я самые страшные слова, которые только может произнести в своей жизни женщина, и по молчанию врача понимаю, что он собирается с силами, чтобы дать утвердительный ответ.
Потому что о таком всегда сложно говорить.
– Мне очень жаль, – смотрит он куда-то мимо меня.
Словно это он виноват.
Но я же знаю, что ему на самом деле плевать!
У него, наверняка, каждый день таких пациенток как я штук по десять!
Он уже отрепетировал свою речь и грустный взгляд.
А вот я – нет. Потому что у меня это впервые. Моя жизнь поломалась, как тонкий стебель мака.
И я чувствую, как лицо доктора, его фигура, халат и стены палаты расплываются в слюде… Я плачу, безмолвно, тихо.
Я не могу остановиться.
Потому что это был такой долгожданный ребёнок!
Я даже не успела никому рассказать о нём.
Я даже сама не успела нарадоваться этой новости. Я ведь так боялась спугнуть своё долгожданное счастье. Молчала до последнего. Не верила в него.
И всё равно спугнула…
– Ваш муж скоро будет, мы ему сообщили, – деревянным, ничего не выражающим тоном продолжает врач.
Платон. Моё сердце обрывается.
Он ведь так ждал наследника. Буквально с первых дней нашего брака.
Сначала с радостным предвкушением, потом, когда прошло несколько месяцев, а долгожданная беременность так и не наступала – с напряжённым ожиданием.
А в последнее время мне стало казаться, что его душу разъедали какие-то сомнения. Как ржавчина – чистую сталь.
Я не могу сказать это наверняка, но это выражалось в равнодушных взглядах, странных намёках, его постоянных задержках на работе…