Наша встреча была роковой и короткой, но это был единственный мужчина в моей жизни которого я запомнила. Я помню в нём всё. Его лицо, его тёмные волосы, голубые глаза, чувственные губы, которыми он целовал меня, его голос, его слова, сильные руки, которыми он крепко держал меня, я помню его внутри. Помню ту боль, тот страх и как временами во мне вспыхивали искры радости. Но все эти долгие годы моих скитаний, я проклинала его, а вместе с ним и всех остальных мужчин. Так было до вчерашнего вечера, пока я не встретила здесь её. Мою мать. Я видела её издалека, она постарела и уже не такая красавица, какой я её помню. Она бродила по улицам, пытаясь найти хоть кого-то знакомого. В лице её отражалась растерянность. Она ещё не знает, что умерла. Я не решилась подойти, ей нужно ощутить всё это одной, как когда-то сделала я. Её облик взбудоражил все мои спящие чувства, таинственные чувства, которые я скрывала сама в себе, сама от себя.
Женщины могут странным образом влиять на мужчин. Как моя мать на отца. Он всю свою жизнь положил к её ногам, а она как смеялась над ним при первой встрече, так и продолжала смеяться всю жизнь. Я ненавидела его за это, за его слабость, за его мягкость, за его робость.
Я думаю, что тот мужчина не был насильником. Мы просто встретились в определённый час. Я вызвала его на поединок чувств. И мы оба проиграли и оба выиграли. Что было бы со мной, не встреть я его, куда бы завела меня та дорога – в никуда, это был тупик. О, как я виновата, как виновата!»
Её откровенность шокировала меня. На протяжении всего своего повествования она плакала. Я никогда ещё не видела таких горьких и чистых слёз, разве что у ребёнка.
Да, это была та самая девушка. Та самая, о которой я когда-то давно прочитала в газете. Та самая, о которой весь тот знаковый день я думала, которую оплакивала. И тут я поняла, что у нас было общее. Мы обе дичились мужчин, боялись как огня и избегали их. Мы пользовались обществом друг друга словно убежищем.
В чём заключалась моя тайная откровенность, я до конца ещё не познала. Я недолго пережила её. И по иронии судьбы смерть приняла тоже от рук мужчины. Мне было двадцать три, когда меня сбил междугородний автобус. Он нёсся на бешеной скорости. И на красном, а для пешеходов, то есть для меня, зелёном светофоре по требованию, просто не успел затормозить. Меня размазало почти всмятку, в фургоне скорой помощи по дороге в больницу моё сердце остановилось. Что стало с водителем, даже не знаю. Я больше никого не видела знакомых мне до аварии, ни родителей, ни друзей, хоть их было и мало, никого.