Король усмехнулся себе под нос.
– Нужно приложить немало усилий, чтобы вывести капитана Иверсена из равновесия.
– Это так необходимо? – спросила Рен.
– Боюсь, мне потребуется все твое внимание, – ухмыльнулся король.
– Зачем?
– Посмотри сама!
Аларик закатал рукав, и Рен увидела шрам в виде серебряного полумесяца на его запястье, у нее перехватило дыхание. Рен опустилась на колени. Не думая, не спрашивая, она провела по нему большим пальцем.
Аларик вздрогнул.
– Как такое возможно? – прошептала она.
Заметив его растерянный взгляд, она сняла перчатку и показала ему такой же шрам. Он взял ее за запястье, провел по нему, как только что сделала она. Рен почувствовала странное покалывание тепла. Она закрыла глаза, пытаясь осмыслить это.
– Болит? – спросил он.
– Не сейчас. Но иногда да, особенно когда я использую магию.
– Понятно.
– А у тебя?
– В основном по ночам. Мне кажется, он… – он замолчал.
– Ухудшает твое здоровье?
– Делает меня слабым. – Аларик нахмурился, его скулы заострились. В мерцающем свете он был похож на волка. – Я не могу позволить себе слабость сейчас.
Рен заметила, что он продолжает держать ее за запястье. Было что-то успокаивающее в его прикосновении, в близости его боли, так похожей на ее собственную. Затем она подумала о Торе, стоящем прямо за дверью.
Она отдернула руку и потянулась за перчаткой.
Аларик сощурился.
– Неважно, что это, но оно влияет на нас обоих.
– Да, – согласилась Рен и поднялась, – должно быть, что-то произошло, когда я была в Гевре, что создало эту странную связь.
– Я тоже так подумал. – Аларик кашлянул. – Вероятно, это произошло в тот день… после обрушения горы. – Рен увидела искру воспоминаний в его глазах, услышала голод в его голосе. Он думал о метели, об их поцелуе. – Когда пошел снег…
– Нет, – Роза резко оборвала короля. – Это не метель, Аларик, это было заклинание крови. Оно случилось, когда я воскресила Анселя из мертвых.
Аларик нахмурился.
Рен начала ходить из стороны в сторону, развивая свою теорию.
– Была твоя кровь и мои слова. Моя магия. Мы связались с темной силой и совершили нечто непростительное. А теперь расплачиваемся за это – болью, шрамом. Что-то не так!
– Значит, сделай так. – Аларик встал, его голос вновь приобрел былую жесткость. – Ты ведьма, исправь все.
– Все не так просто. Я не могу исцелять, я говорила тебе.