– Не говори ничего. Не надо. Я не ханжа, ты мне понравился, и я, в общем-то была не против… Но… Так нельзя, понимаешь? В общем, у нас, наверное, ничего уже не получится. Завтра я должна собираться, потом уеду, и неизвестно – увидимся ли мы еще. Извини, что так вышло. Я, видимо, не та женщина, которая тебе нужна. Не спорь. Ты хороший парень и найдешь себе еще не одну. Но… Не надо поступать так, как сегодня. Не спеши. И будь немножко понежней. И все будет хорошо.
«Фиг поймешь их, этих женщин. То – смелей, то – не спеши. Сами не знают, чего им надо! – думал Ярик, идя в потемках от дома Олеси. – Неделю жизни отдал и Парагвай в придачу. И что?»
Ему было досадно до тошноты, съедала обида на самого себя. Со второй попытки, имея такую фору, – и он опять не допрыгнул до планки! А Олеся каким-то немыслимым образом снова оказалась умнее и взрослее его. И как эти девчонки успевают так нахвататься житейского опыта?
Подходя к своему подворью, Ярослав с удивлением увидел, что пара окошек в доме горит.
Обмыв ноги от комьев грязи сначала в луже, а потом под водосточной трубой, он, как можно аккуратнее, по присыпанной песком дорожке дошел до крыльца, где был приготовлен тазик с водой, мыло и старенькое полотенце.
В дом Ярослав вошел нетвердой походкой и остановился, щурясь на яркий свет и переминаясь босыми ногами.
– А вы чего не спите? – спросил он, увидев бабушку.
– Да у деда что-то сердечко прихватило… – объяснила та. И добавила, оглядев Ярика. – Ты весь мокрый, простудишься! Где вас под таким дождем носило? Давай, помогу снять майку, и надень сухую.
Она подошла к внуку и вдруг всплеснула руками.
– Ой, Славка, да ты пьяный! Боже мой, иди, пока дед не видел, ложись спать, горе ты мое! Не дай Бог, мать прознает, нам с тобой тогда несдобровать!
Укладываясь, Ярослав повернул хмельное лицо в сторону менялы и с чувством оскорбленного достоинства, как умеют только выпившие люди, произнес:
– За что я отдал неделю и Парагвай?! А? Говнюк ты паршивый!
О том, чтобы запустить этот день по третьему кругу, нечего было и думать.
«Во-первых, этот подлый жлоб не согласится, – сказал себе Ярик. – Предложить мне ему уже нечего, отдал самое дорогое. А, во-вторых, неизвестно, как оно выйдет. Может, еще хуже, чем было. Хватит. Наигрались. Если вот так разбрасываться неделями – никакой жизни не хватит».