В 1302 г. была обнародована знаменитая булла Unam Sanctam, в которой Бонифаций VIII утверждает приоритет Папы в мирских делах, «если земная власть заблуждается». Реакцию императора нетрудно представить. Он написал понтифику: «Церковь состоит не только из церковников… Христос пролил Свою кровь и за мирян; они согласны со свободой клира, но это не должно отнимать у них то, что необходимо для правительства и защиты государства; клирики, будучи такими же членами государства, как и остальные граждане, обязаны служить ему, как и остальные и возмещать обществу затраты…»
Спустя год французские отряды вынудили понтифика бежать на родину в Ананьи, а затем, под руководством Гильома Ногаре войдя и туда, арестовали его. Папа при этом получил пощечину, а вскоре умер от апоплексического удара. С этой борьбы вокруг власти и денег и началось Авиньонское пленение.
Избранный в 1303 г. Папа Бенедикт XI (Никколо ди Бокказио) спустя всего 8 месяцев отправился в Перуджу. Здесь Бенедикт XI внезапно скончался, и версия его отравления до сих пор не отвергнута…
Тут же, в Перудже, собрались кардиналы для избрания Папы. Конклав 10 месяцев не мог принять решение. Это дало Филиппу возможность усилить давление – и новым Папой был избран архиепископ из Бордо Бертран де Го, принявший имя Климента V. Француз по национальности, новый Папа был покорен своему императору до такой степени, что вообще не поехал в Рим – интронизация состоялась в Лионе.
Лион – город ткачих, но, в отличие от Иваново, еще и город кружева. И это сразу заметно. Вопреки ожиданиям, в глаза бросается не его «рабочая косточка», а его аристократизм – весь в чугунных хитросплетениях решеток на балконах и даже наличниках окон. И можно понять Климента V, не спешащего сменить Лион на многоголосый и экспансивный Рим. Но и перенести сюда папскую резиденцию – это, пожалуй, все же слишком, здесь нет места, нет возможности если не быть, то хотя бы казаться главой, правителем – хоть чего-нибудь. И в 1309 г. Папа делает своей резиденцией доминиканский монастырь в Авиньоне.
Слово «пленение» как-то само собой вызывает неуютное чувство, ассоциируясь с чем-то тесным, душным, темным… Внутри зреет подспудное желание пожалеть бедных понтификов. Только это не имеет ничего общего с Авиньонским дворцом – белоснежным, гордым, огромным, вставшим перед нами во всей своей неожиданности.