Лишь с четвертым именем возникла загвоздка: одни хему нечер полагали наиболее подходящим покровителем для нее могущественного Хора, покровителя царей Та-Кемет, другие утверждали, что видели знамение таинственной Нейт, свидетельствовавшее о ее намерении покровительствовать молодому царю. Споры остановил в итоге сам Усермаатра, твердо заявив, что намерен дать армии имя Сетха, и тем самым несказанно удивив всех. С одной стороны, свирепый защитник самого солнца действительно был почитаем воинами; с другой – годилось ли избирать покровителем целой армии столь неоднозначного бога? Злые языки мгновенно припомнили правителю его далекое от истинно царственного происхождение, и то, что еще прадед его в бытность свою простым военачальником, должно быть, также почитал Сетха превыше иных божеств, куда более справедливых и милостивых.
Но молодой правитель не смутился: пристало ли ему, живому воплощению царя богов Амона, менять свое решение по слову хему нечер, которые сами являлись лишь служителями могущественных сил, из которых черпал он свою власть! Военачальники беспрекословно подчинились его воле, и это решило все: четвертая армия, пущенная в обход вражеских сил по морю, получила имя грозного властелина дешерет.
Говорили еще, что перед самым началом похода Усермаатра обращался, против обычаев, за предсказанием к служителям именно этого божества – и якобы устами одного из них могучий Сетх предсказал почтившему его царю величайшую из возможных побед, но отчего-то из слов прорицателя исходила некая двусмысленность в отношении того, будет ли победа эта одержана над хеттами, против которых и должен был состояться поход.
Столь недобрый знак мог сам по себе служить достаточным основанием, чтобы отложить задуманное хотя бы на несколько месяцев – для другого правителя и из другой семьи; но Усермаатра, в чьих жилах текла кровь многих поколений храбрых воинов, лишь укрепился в своем намерении прогнать сыновей Хатти как можно дальше от северных границ своей страны. Остальным пришлось смириться; в конце концов, прославленный военачальник Техути, наиболее близкий к правителю – по молодости последнего именно на нем лежала действительная власть над армией Амон – на первом же совете во всеуслышание заявил, что предсказание может быть истолковано и как предостережение о возможном предательстве: но, раз победа молодого царя уже предопределена, то вероломным нечестивцам лучше было, по его словам, незамедлительно отказаться от своих планов.