А легко ли понять Кракова? Я так и не заставила себя посмотреть, одинок он или уже в отношениях. Ведь он… хм… приятен и умён, и просто не может быть один, но где-то внутри (как новоявленная фанатка?) я надеялась, что его сердце ещё не занято; с другой стороны, чем больше счастливых людей, тем мы ближе к мировому господству добра, и я не могла полностью отринуть надежду на то, что он счастлив не только в профессиональной самореализации. Однако я – обычная девушка и (скорее всего, в отличие от Кракова) – совершенно одинокая много-много лет; вот поэтому эти две точки зрения могли сосуществовать в моём сознании на равных правах.
Я ведь тоже хотела бы быть любимой кем-то больше, чем любить весь мир.
Возможно, я так много думала о Николае-Кракове, чтобы он мне приснился…
***
– Эй, ты меня слушаешь?
– Что, прости? – я подняла глаза на Кракова (Николая-Кракова…). – Нет. Последние пару минут уж точно.
– Смотри, у тебя здесь и здесь ошибки.
– Постой, значит, ты настоящий? – я потянулась к нему через стол, чтобы дотронуться до локтя.
Он убрал руку с листов прежде, чем я успела что-то сделать. Раздражённо хмыкнул:
– Не менее тебя. Ты бы лучше так удивлялась своим помаркам, это невероятно, насколько глупой нужно быть, чтобы не заметить.
– Ага, знаю, – обречённо согласилась я и замолчала.
Он что-то писал на свободном листе. Почерк, конечно, мама дорогая… Ему бы во врачи, ничегошеньки не понятно. Символы образовали заумную вязь из чисел и латинских обозначений.
– Так всегда было, – резко прервала его я, и на бумаге расплылось большое чернильное пятно.
Он вскинул голову и гневно взглянул мне в глаза. Из-под тени берета взгляд приобретал ещё большую глубину. Красноречиво постучал по кляксе пером так, что мне стало неловко – и за глупые ошибки, и за то, что прервала ход его мысли. Что я за человек такой?.. Вскоре он потерял ко мне интерес, отвернулся и помахал листом.
– А ты что же, никогда не ошибался? – с вызовом спросила я, защищаясь. – Ну конечно, ты же гений, куда мне.
Не отрываясь от письма, он неожиданно спокойно ответил:
– Нет, конечно, было дело. На свете нет людей, которые никогда не ошибались.
– Ну да, глупо так полагать, ты, как всегда, прав, – эхом отозвалась я.
– Да, я никогда не ошибался по-крупному, но ошибки из-за невнимательности, когда к концу решения теряешь концентрацию, раньше часто меня преследовали.