Сообщив Ромашову о том, что он в случае чего легко собою заменит Лидию, полковник немного покривил душой. Все же ценность дуэта агентов определялась как раз тем, что их было двое. Именно на них двоих абвером возлагались особые надежды. Согласно легенде, придуманной немцами, Мария и Петр Чугуновы должны были легализоваться как работники на заводах или предприятиях, где существует возможность выведать сведения стратегического характера, составляющие государственную тайну.
Радиоигра шла уже два месяца, а «супругам Чугуновым» все никак «не удавалось» пристроиться на нужные для шпионажа места, поэтому немцам приходилось довольствоваться только общими наблюдениями агентов. С некоторых пор они начали проявлять по этому поводу озабоченность и тревогу.
Полковник медлил. Сомнений относительно Лидии он почти не имел, а вот Ромашов вызывал в нем стойкое неприятие. Он наблюдал за бывшим учителем, пытался поймать его на неправде, уличить в намерениях, но не мог этого сделать – Ромашов вел себя до отвратительного безупречно.
Наконец, тянуть дальше стало невозможно. В середине мая Ромашова и практически выздоровевшую Лидию усадили в грязный грузовик-полуторку и отвезли на рабочую окраину города, в стоящий последним в порядке, старый, но крепкий деревенский пятистенок с резными свежепокрашенными наличниками, цветущим сиренью палисадником, огромным садом и воинственно брехающим на незнакомцев огромным злым псом неизвестной породы, бегающим по двору на огромной бренчащей цепи, прикованной к будке.
У калитки приехавших встретил крепкий, на удивление русоволосый для своего возраста, шестидесятилетний старик с умными лукавыми глазами, одетый в домашнюю с поясом вязаную кофту рыжего цвета с отложными воротником и брюки-галифе. Старик приветливо поздоровался с «племянниками» Марией и Петром, уважительно поручкался с полковником, одетым для конспирации в штатский засаленный пиджачишко и резиновые сапоги, и, опираясь на крепкую металлическую трость, отвел всех в дом. На улице остался лишь Коротков, старательно исполнявший роль простодушного лаптя-водителя. Он натирал ветровое стекло несвежей тряпочкой, смачно сплевывал на землю слюну и грозно цыкал на набежавшую малышню, стремившуюся оседлать одно из «крыльев» грузовика.
– Знакомьтесь, это Иван Иванович Краснов, вы будете проживать под его неусыпной опекой, – представил полковник хозяина дома, а тот в свою очередь значительно, совсем по-старорежимному поклонился. – Я буду время от времени вас навещать. Сеансы связи – согласно расписанию. Ведите себя примерно. Из дома без ведома не отлучаться. Всем необходимым вас обеспечит Иван Иванович.