– Погода пакостная, – сказала она, – но Мустафа откуда-то откопал пару дождевиков.
Дождь опять моросил еле приметно. Антон старался поскорее покончить с едой.
– Не торопись, – сказала Тоня, – впереди целый день.
От этой фразы Антону стало тепло и легко. «Хорошо бы не только этот…», – промелькнула бойкая мысль.
Позавтракав и нацепив рюкзаки, раздувшиеся от спрятанных в них дождевиков, они вышли во двор. Там поджидала их целая свора бродячих псов, питающихся кухонными отбросами да подношениями постояльцев. Десять собак всевозможных оттенков жёлтого, один белый и два чёрных пса окружили Тоню с Антоном. Едва они пытались выйти за ворота отеля, как вся стая с энтузиазмом бросалась за ними. Тоня смеялась. Антон крикнул:
– Эй, Мустафа!
Картинный турок вылез на крыльцо с батоном хлеба и принялся крошить мякоть собакам.
– Эй, Мустафа, что ты делаешь?! Разве это голуби?! Они же хотят “meat”, “cheese”…6 – веселилась Тоня.
Собаки действительно не желали есть хлеб. Обнюхав куски, презрительно отворачивали морды. Мустафа бросил своё занятие и с плохо скрываемым удовольствием смотрел, как животные мочились на припаркованные у отеля дорогие автомобили. Собаки чёрные и жёлтые, словно вышедшие из недр этой земли… Может, феи выпускают их погулять из своих подземных домов…
– Как видно, из нашего тет-а-тета ничего не выйдет, – сказал Антон.
Тоня достала из рюкзака путеводитель и раскрыла его.
– Смотри, это тоже достопримечательность, – сказала она с улыбкой.
На глянцевой странице с картой Каппадокии нарисованы были два пса, чёрный и жёлтый.
– Ладно, черти, пойдёмте, – сказал Антон собакам, – придётся с вами смириться.
Выйдя за ворота, они обогнули отель и оказались совершенно одни посреди ландшафта, заполненного сухой жёлтой прошлогодней травой, чёрными подрезанными деревцами и жёлтыми и чёрными собаками. Дождь усилился.
– Давай-ка наденем дождевики, – сказал Антон.
– Жаль, у Мустафы не нашлось чёрно-жёлтых.
Они нахлобучили поверх своих курток клеёнчатые одеяния. Собаки одобрительно зафыркали, и все одновременно тронулись в путь.
Вначале они увидели вскрытую скалу. Её внутренности – глыбы сливочного туфа – беззащитно торчали наружу. Их брали для строительства тех самых отелей, в одном из которых жили сейчас Тоня и Антон. По округе нитями паутины расходилось множество тонких тропинок.