Спустя некоторое время женщина прекратила плакать, неуклюже поднялась с затёкших колен и быстро пошла к выходу. Задевая панамки японцев, Антон пробирался за ней. У выхода она остановилась, как человек, впервые выбравшийся наружу после тяжёлой болезни. Её покрасневшие глаза привыкали к дневному свету. Затем она медленно сдвинулась с места. Рассеянно бродя по территории, она читала туристическую информацию возле других церквей, но больше никуда не входила. В конце концов, Антон обогнал её и, буквально встав на пути, спросил заученной в школе фразой:
– Excuse me, can I help you?
От неожиданности она попятилась. Немного испуганно ответила по-русски:
– Извините, я… нет…
– Послушайте, – волнуясь, произнёс он. – Я подсмотрел за вами… совершенно нечаянно. У вас горе? Я хотел бы помочь, если смогу…
Он взглянул в её близко посаженные большие глаза глубокого серого цвета, и внезапно вспотел. Несмотря на недавние слёзы, она улыбнулась ему в ответ улыбкой, показавшейся Антону яркой, как вспышка праздничного огня, и… родной. Женщина весело сказала:
– Не берите в голову, я просто впечатлительная дурочка… Лики святых со стёртыми глазами отчего-то меня растрогали. Раньше тут была жизнь, люди молились в этих пещерах, а теперь всё ушло, утекло… одни скелеты, полустёртые фрески, голые камни и голуби. Видимо, я очень поверхностна. Говорят, у неглубоких людей вечно глаза на мокром месте…
Он не поверил ни единому слову. Но кто он такой, чтобы выпытывать чужие секреты.
– Вы видели архангела Михаила с яблоком? – спросила она.
– Ха! – сказал Антон, с удивлением ощущая, что покраснел при виде жеста, которым она поправила волосы. – Просто турки предпочитают называть этот шар яблоком.
– И всё же здесь такие поэтичные названия: Яблочная церковь, Церковь с пряжкой, Церковь с сандалиями…
– Я вижу, Вы – настоящая туристка, уже всё изучили… Вы приехали давно?
Она внезапно замешкалась, словно что-то её смутило, но всё же ответила:
– Я – недавно… только сегодня… я толком ещё ничего не видела…
Они бродили по Гёреме. Точнее толклись на небольшом пятачке, обмениваясь вежливыми фразами.
– Я прилетела на три дня, – сказала она. – Вы тоже турист?
– Нет, – коротко ответил он. – Я – по делам.
Разговор, казалось, себя исчерпал, и следовало любезно попрощаться. Но Антону уже хотелось и дальше видеть эту необъяснимо родную яркую улыбку. Тогда он с надеждой сказал: