Я ехал в Петербург. Ехал, чтобы встретиться с единственным другом после долгой разлуки, после двух лет армейской рутины и деградации, после месяцев тоски и никчёмности своего существования. Теперь мне казалось, что всё должно было измениться, ведь я ехал в культурную столицу. Ехал в город, воспетый классиками. Ехал, чтобы снова пожать руку и посмотреть в глаза тому, с кем рос долгих одиннадцать лет.
Андрюха, разумеется, знал, что я собирался в гости, и даже позаботился о жилье: однушка, принадлежавшая каким-то его родственникам, часто пустовала по причине постоянных командировок хозяев, поэтому он договорился с ними, чтобы я «присмотрел» за квартирой.
Предвкушая долгожданную встречу, я пытался представить, каковой она случится. Что я скажу другу первым делом? Куда мы с ним отправимся? Сильно ли он изменился? Сильно ли я изменился? Придётся ли нам притираться друг к другу? И ещё с десяток подобных вопросов.
Мысли перекликались между собой, напомнив про звонок накануне моего отъезда.
– Первого числа вечером буду в Питере! – ликовал я в трубку.
– Вот ты молодец! – поддерживал моё ликование Андрюха.
– Так что будь готов! Отменяй все дела и встречай старого друга!
– Стой, ковбой, – Андрей внезапно сбавил обороты и стал очень серьёзным. – А наша дружба достаточно ли крепка?
– В смысле? – растерялся я.
– Ответь на вопрос. Да или нет.
– Да, – ответил я твёрдо.
– Ну так привези с собой чего-нибудь покрепче! – расхохотался друг.
Очнувшись от воспоминаний, из под сиденья я достал рюкзак и, раскрыв его, уставился в содержимое: среди мыльно-рыльного барахла, пары шоколадных батончиков, блокнота со стихами и набора шариковых ручек томилась бутылка скотча, аккуратно завёрнутая в какое-то тряпьё, дабы ненароком не разбилась. Взглядом обласкав бутылку, я вообразил грядущее застолье. Затем вытащил блокнот и принялся за сочинение новых строк.
Примерно так прошли четыре дня пути. Гляделки в окно сменялись тоской, тоска – школьными на пополам с армейскими воспоминаниями, воспоминания – воображениями о встрече с другом, воображения – сочинением стихов. Убивал время перекурами в тамбуре и на станциях. К пятому дню однообразие так вымотало, что казалось, будто я начинал сходить с ума.
Путь в Петербург лежал через столицу, куда я прибыл на шестой день. Там у меня была пара свободных часов, чтобы заглянуть на Красную площадь, в мавзолей, да прогуляться по набережной Москвы-реки. Особо столица не впечатлила. Моя конечная цель была Санкт-Петербург. Город созидания. Город свободы от предрассудков. Город душевной гармонии.