– Молодцы, ребята! Где же вы его откопали?
– Случайно нашли, – ответил Яна. – очень далеко отсюда. Долго шли – замерзли, как собаки!
– Так чего же мы стоим, носы морозим? Пойдемте, скорее, внутрь!
Пшеницын с внучатами вернулся в кабинет. Ремонтники развезли работу на всю комнату. Яблоку негде упасть. Увидев мастеров, Ян воскликнул:
– Они ещё не закончили?
– Хорошо, из-за лязга и стука инструментов его не услышали.
– Тише, тише, друг мой, – сказал Александр Иванович. – Прояви понимание.
Прижимаясь к входной стене, брат и сестра стряхнули с себя дублёнки и, не сдвигаясь с места, дотянулись до вешалки и повесили на крючки. Теперь, когда Яна и Ян разделись, стала видна их яркая, восточная внешность, доставшаяся им от мамы: чёрные, как смоль, волосы круглые, скуластые лица с маленьким плоскими носами и красивыми узкими глазами.
– Пойдемте осторожно. Я хочу вам показать кое-что интересное. Уверен, вам понравится, – перешагивая через трубы, инструменты и людей, Пшеницын направился к столу. Яна и Ян последовали за ним.
– Глядите! – Александр Иванович показал amantis juvenis.
– Ого! Это что – цветки?
– Пока не знаю. Может быть, цветки.
– Дедушка, ты понимаешь, какое значение имеет твоя находка? – спросил Ян.
– Разумеется, внучок. Мы называем местные растения просто цветами, хотя самих цветков как органов размножения мы до сих пор не встречали. Плодов и семян, соответственно, тоже. Поэтому ботанике всё ещё неведомо, каким образом плодятся зелёные кеплерградовцы.
Яна внимательно посмотрела в микроскоп препарированную почку.
– Сомневаюсь, что это цветок, – возразила она. – Я не вижу частей цветка, пусть даже в зародышевом состоянии. Скорее всего, перед нами обычная вегетативная почка, из которой вырастет лист или побег.
На часах пробило шесть часов. Яна и Ян собрались и ушли домой. В половине седьмого, перетащив неустановленные трубы к стене, ушли ремонтники.
Рабочий день агрономической станции сектора С закончился. Но Александр Иванович не спешил домой, хотя и здорово вымотался. Напротив, Пшеницын поставил чайник и пододвинул два стула к окну. Он ждал своего старого друга.
Ровно в семь его старый пунктуальный друг появился в дверях. Его звали Николай Сергеевич Яскула. Высокий, худой, со слегка пробивавшейся сединой, он был на десять лет младше Пшеницына и работал врачом-терапевтом в городской больнице.