Больные ещё не успели прийти. В какой-то степени работа врачей на Кеплере упростилась: фантастически стерильная обстановка избавила их от многих тяжелых болезней. За десять лет не было ни одной случая инфекционного заболевания.
В регистратуре никого не было. Медсёстры сидели в процедурном, мазали трескавшиеся руки кремами и втирали в ногти какие-то бальзамы, чтобы те не ломались.
Кабинет главврача оказался открытым. Николай Сергеевич приятно удивился: главврач был постоянно в разъездах. Он посещал разные химпредприятия, общался с химиками и пытался наладить синтез витамина В12 искусственно и с его помощью лечить В12-дефицинтную анемию – самую опасную из трёх.
Яскула постучался в дверь.
– Дмитрий Михайлович, можно войти?
– Да-да, Николай Сергеевич, входите.
Главврач сидел за столом и писал.
– Присаживайтесь, – он вытянул руку вперёд и показал на стул.
– Я только на минуту. Давно вас не видел, хотел узнать, как продвигается ваша работа?
Главврач отложил письмо.
– Плохо, очень плохо, – вздохнул он. – Ничего не получается. Слишком сложный процесс. Много стадий. На Кеплере нельзя их все воспроизвести. Не хватает ни реагентов, ни оборудования.
– Жаль.
Правая рука Дмитрия Михайловича вдруг дёрнулась, и главврач стал её мять.
– Немеет? – спросил Яскула.
– Да, писать совсем не даёт.
– А вы массажи делаете?
– Только ими и спасаюсь.
– Однажды один пациент на приёме сказал мне, будто бы врачи не болеют.
– И что вы ему ответили?
– Я сказал: болеют, ещё как! Только лечиться ходят на работу. Вот такой, вот, парадокс!
– Хе-хе, верно!
Проходя мимо детской комнаты педиатрического отделения, Яскула всегда прибавлял шаг. Ему, любящему детей, ужасно больно было смотреть, как малыши с худыми ручонками и большими головками на тоненьких шеях вместо того, чтобы рисовать мелками, грызут их и постоянно просят пить.
В кабинете Николая Сергеевича уже ждала медсестра.
– Сколько у нас сегодня больных?
– Всего одиннадцать, – женщина передала доктору карточки. Яскула принялся их разбирать:
– Так, Савельев, скорее всего, снова придёт за рецептом на снотворное. У Емельяновой тахикардия. ЭКГ готова?
Медсестра протянула бумажную ленту. Яскула подклеил её в карточку и перешёл к следующей:
– У Спицина аллергия. Анализ крови? Ага, вот он. Иммуноглобулин Е… Раньше ко мне выстраивались очереди, а сейчас – тишина.