Обученный замечать мимолётные детали, он смерил недоверчивым взглядом.
– Случайной смерти? – усмехнулся. – Что-то подсказывает, вы знаете куда больше о произошедшем. Где вы были этой ночью?
Будучи сотрудником комитета государственной безопасности, мироощущение Алексея было неотъемлемо связано с повышенным стремлением к справедливости и желанию соблюдать закон там, где прочие давно отринули мораль. Однако…
– Вы бы о собственной жизни позаботились, – я посмотрела с нескрываемым раздражением. – То, что делаю ночью, вас не касается!
– Алексей, – не намереваясь оставаться немым участником конфликта, вмешался Авель, – аккуратнее с подобными обвинениями. Оставим это детективам полиции. У нас есть более важные дела.
Алексея, не имеющего в распоряжении ни доказательств, ни улик, можно было легко обмануть, изобразив на лице маску невинности, но Авеля…
Уловив едва заметный запах крови, оставшийся на рукаве плаща, он сразу обо всем догадался. Он не знал, кому она принадлежит, но сопоставив пару деталей, предположил, что, скорее всего, убийство патрульного – моих рук дело. Однако акцентировать внимания не стал. Собственная судьба волновалась его больше, чем смерть незнакомца.
– Что до нашего вчерашнего разговора? – он сменил тему. – Ты сдашь нас Шелленбергу?
Я молча перевела взгляд. Доложить о предательстве, прежде чем отдел контрразведки сам все узнает было наиболее правильно, но это все больше казалось нереальным.
Мы прожили слишком долго, чтобы серьезно относится к так часто меняющейся политике государств. Проживая эпоху за эпохой, были друзьями, соперниками, любовниками. Каждый раз, преследуя новые цели, меняли амплуа.
– Нет, – закрыв глаза, покачала головой, – сейчас есть проблемы важнее, чем кровопролитная война двух идеологий.
В ответ он заметно успокоился. Его несказанно радовало, что в ближайшее время нам не придется становиться заклятыми врагами, и несомненно, что может остаться при своей «важной» должности.
В отношении Алексея, признаюсь, были сомнения, но он слишком много знал. Сдавать его тайной полиции было опасно. Рейхсфюрер контролировал все сферы власти. Узнай он о планах по разоблачению преступных замыслов Аненербе, все усилия будут напрасны.