Агриппина. Вы точно к моей свататься пришли? А то ежели и имени ее не помните, так и пробовать не надобно! Не отдам за вас дочку мою единственную! У нее из женихов очередь, да не таких-то, как вы.
Поликарп. А каких таких?
Агриппина. Да, средненьких: ни рыбы, ни мясо.
Поликарп. (С гордостью и выпрямившись.) Так я не средненький. Я сын самого Вениамина Елисеевича!
Агриппина. (Недоумевает.) Его самого?
Поликарп. Его самого.
Агриппина. Не в обиду будет сказанного, но никогда не думала, что у Вениамина Елисеевича такой непутевый сын.
Поликарп. А я не непутевый. С чего это вы решили?
Агриппина. Да весь город знает, что учебу забросили, да кутите все.
Поликарп. Врут!
Агриппина. Прям уж врут?
Поликарп. Народ же как. Где-то, что-то услышали, сочинили, вот порядочного человека и опорочили ни за что ни про что.
Агриппина. Боюсь только не в вашем случае. Так вы свататься надумали? С чего бы это? Раньше я не замечала за вами увлеченности к моей Елене.
Поликарп. Да, я ее раньше мельком все видел, а потом однажды у дома вашего проходил, взглянула она на меня, что аж сердце мое жаром окатило. (Вздыхая и опустив глаза, водит ногой по земле). Вот забыть-с до сих пор не могу. Все страдаю-с.