Ли Эр учил, что, когда пребываешь в «У-вэй», все под Небесами изменяется само по себе, а, если ты ясен и безмятежен, все десять тысяч вещей выправятся сами собой».
Если уверовать, что Лао-цзы встречался с Конфуцием (551 – 479 гг. до н. э.), то дата его рождения будет приходиться на первую половину шестого века до нашей эры. При этом Сыма Цянь неоднократно упоминает, что Дань, историограф Чжоу, присутствовал на аудиенции у циньского Сянь-гуна в одиннадцатый год его правления (374 г. до н.э.). Тогда, путем нехитрых вычислений получается, что со смерти Конфуция до знаменитой аудиенции прошло не 129 лет, как сосчитал Сыма Цянь, а 105. Знаменитое свидание двух великанов древнекитайской мысли также нашло свое отражение в некоторых ранних даосских и конфуцианских текстах («Чжуан-цзы», «Хань Фэй-цзы», «Ле-цзы», «Ли-цзы»). Однако при всей ее значимости, эта встреча даже не упоминается в «Лунь юй». И хотя в главе 18 Кун-цзы сталкивается с «дурачком из Чу», тот слишком быстро от него убегает, чтобы можно было с уверенностью идентифицировать его как Лао Даня. Странно и то, что Конфуций посещал Совершенномудрого, чтобы получить наставления в ритуальных процедурах. После того, что Лао-цзы говорит о ритуалах (гл.38), трудно заподозрить его в том, что он был их большим знатоком и поклонником. Хотя глава 31 неоспоримо свидетельствует, что Лао-цзы все же разбирался в похоронных церемониях.
Существует несколько версий этих загадочных древнекитайских событий. По одной из них встреча Конфуция и Лао-цзы – выдумка представителей даосского направления мысли, стремящихся возвысить Лао-цзы над Конфуцием. По другой, авторами этого эпизода могли быть сами конфуцианцы, желавшие показать, что Конфуций был лишен всяческого высокомерия и охотно принимал на себя роль послушного ученика. Правда, в рамках этой версии, Лао Дань, наставлявший Кун-цзы в ритуальных тонкостях, никак не ассоциировался у древних конфуцианцев с автором «Дао Дэ цзин». Вполне возможно, что существовало два Лао Даня. Один из них был современником Конфуция и знатоком ритуальных церемоний. Другой – мудрый историограф Чжоу, предсказавший, что Цинь одолеет все остальные царства и в 221г. до н.э. объединит их в Великую Империю.
Хотя «Дао Дэ цзин», согласно китайской традиции, считается произведением одного автора, смысловая многослойность текста достаточно очевидна. Моноавторство этого памятника было впервые подвергнуто сомнению в работе Lau Din-cheuk, профессора лондонского университета Lau Din-cheukДина Лау (Lau Din Cheuk), который вполне аргументированно полагал, что «пять тысяч иероглифов» – это «an anthology, compiled by more than one hand» (Lao Tzu: Tao Te Ching, D.С.Lau, 1963). Причем, именно годянская находка позволяет допустить, что Лао Дань времен Конфуция мог быть автором именно этой версии текста. Дело в том, что критические замечания в адрес Кун-цзы у Сыма Цяня очень схожи с наставлениями глав 19 и 30 годянского текста: избавляться от желаний, не хвастаться и не быть высокомерным. В более поздних копиях глава 19 уже носит ярко выраженный антиконфуцианский характер. Возможно, Дань-историограф, живший на сто лет позже Конфуция, и был тем, кто собрал «Дао Дэ цзин» в том виде, в котором мы знаем его сейчас. Помимо прочего, кропотливые исследования китайских ученых выявили еще один прелюбопытнейший факт: фамилия «Ли» не встречалась в Китае ранее 4 века до нашей эры. Тогда Ли Эр, как современник Конфуция, все более приобретает черты сказочного персонажа, а сообщаемые Сыма Цянем подробности его местожительтва, вполне могли иметь отношение именно к историографу Чжоу, посетившему циньского Сянь-гуна в 374 году до н. э.