Собственное сердце, отдающее в горле, оказалось тише размеренного стука в груди незнакомца, на которого Милка всё ещё не могла взглянуть. От былого страха не осталось следа. Не смену ему пришло другое чувство.
«Стыд какой, – досадовала девушка, – и с чего я?»
– Простите, – пробормотала она.
– Бывает, – отозвался спаситель. Он звучал успокаивающе, как мерный шум реки в погожий день.
«Надо придумать оправдание, – суетилась Милка. – Хоть что-нибудь».
– Я бы и целую ночь так стоял, – проговорил незнакомец почти шёпотом. – Но, смею предположить, что вам не очень удобно.
– Ой, – вырвалось у девушки.
Глаза распахнулись сами. Сердце снова ускорилось. Но в этот раз её воли хватило, чтобы сделать шаг назад. «Идеальный», – подумала Милка, стараясь не слишком навязчиво таращиться. Она была права. Очень красив – недостаточная характеристика, чтобы описать этого мужчину. Каждая чёрточка, каждый штрих дополняли друг друга безупречно. Он казался ненастоящим, будто только что сошёл с картины какого-нибудь знаменитого художника. Человек из девятнадцатого века? Или восемнадцатого? Только современная одежда выдавала принадлежность к нашему скучному столетию.
Нет, Милка никогда не мечтала о графах или принцах прошлого. Даже наоборот. Но как тут было устоять? За долю секунды она успела оглядеть его с ног до головы. «Не бедняк. И со вкусом всё в порядке», – пришёл на ум следующий вывод. И в глазах замерцала новая краска. Непринуждённым движением девушка поправила волосы. И попыталась принять более элегантную позу, что оказалось не так уж и просто. Нога жутко болела. Да и сломанный каблук шарма не добавлял.
Мужчина сдержанно улыбнулся. Конечно, заметил. Но выждал паузу.
– Сегодня такая ночь, когда можно и босиком походить, – предложил он.
– Ага, и поплясать в безвкусном венке, – не сдержалась Милка. Тут же пожалела. Даже поругалась про себя.
Впрочем, мысль была не такой уж отталкивающей. Девушку чертовски утомила длительная прогулка с непонятливым ухажёром.
– А вот это дурость, – ответил мужчина. И покачал головой, глядя на беснующуюся толпу.
«Ого, адекватные тут всё-таки водятся», – не без радости подумала Милка. Взгляд её тоже устремился к танцующим. Холодок прокатился по телу, сосредоточился в желудке, спустился в низ живота. Хотелось отвернуться, но что-то мешало. Не любопытство. Иное чувство, которому Милка никак не могла дать объяснение. Глаза будто действовали сами по себе. Выискивали знакомое, но чужое лицо. Хотела ли она убедиться в бредовости своего страха ещё раз? Или боялась понять, что всё было не такой уж и выдумкой?