Третья положила на стол пачку рисунков.
– Запросила факсом. Все ради тебя.
Он взял рисунки.
– Детей попросили визуализировать страх, – сказала Третья. – Иногда это помогает. На контакт пошла только одна девочка, самая младшая. Та, что из ящика.
– Улитка?
Третья кивнула. Теперь она накручивала прядь волос на карандаш, которым пять секунд назад размешивала сахар в кофейной чашке.
Он просмотрел рисунки. На каждом была изображена дверь.
– И что страшного в дверях? – спросил он.
– Ты мне скажи.
О дверях он и правда кое-что знал.
Один журналист сравнил мозг с домом, а его с домовладельцем, у которого на связке не хватает ключей. Комнат прорва, и связка неподъемная. Есть комната, где хранится, к примеру, воспоминание о поездке на озеро всей семьей. В другой – как впервые поцеловал девушку. Напился.
В доме есть запертая комната, где спрятаны все имена. Туда никак не попасть, и причин тому может быть сколько угодно.
Сравнение было совершенно неверным, но чем-то ему нравилось. Об этом можно почитать в книге «Загадки мозга |||||||||||||||», после которой его все так полюбили.
В книге говорилось о том, что подобная избирательность, когда человек не может назвать ни одного имени, включая собственное, но при этом одарен феноменальной памятью, – единственный зарегистрированный случай в мировой психиатрии. Кроме того, он мог давать людям прозвища, что заводило врачей в тупик, в котором они пребывали до сего дня.
В газетах его ставили в один ряд с человеком, который принял жену за шляпу, и |||||||||||||||, в голове у которого уживались сразу двадцать четыре личности.
Также в книге шла речь о возможном медицинском вмешательстве, в частности психохирургии. Подробнее об этом можно было прочитать в пятой главе.
– Я потратила уйму времени и нашла информацию об одной пациентке с похожей проблемой.
– Она тоже рисует двери?
– Не двери, дверь. Всегда одну и ту же.
– И что это значит?
– Говорю – без понятия.
* * *
Скоро объявился отец Улитки и остальных. Он забрал детей в личный особняк, куда прессе было не попасть.
Зато он был у всех на виду. О нем написала каждая газета в городе, даже о язве в форме замочной скважины пронюхали: заметили повязку и давай расспрашивать.
Язву он обнаружил на второй день после визита в Дом-без-дверей. Язва, очертаниями похожая на замочную скважину, распустилась на предплечье. Из нее сочилось черное. Такие язвы были у Поганки и прочих. Вероятно, он заразился, другого объяснения быть не могло. Только этого не хватало.