Музыканты ласково затянули «Гуантанамера», полковник поморщился. Жаркий хаос дня, смех туристов и эта чертова музыка – все его бесило. Кроме того, полковник чувствовал себя дураком. Согласившись вчера на эту встречу, он проявил слабость и стыдился этого.
Диего Альварес, полковник медицинской службы Революционных вооруженных сил Республики Куба, форму носил редко и сейчас пришел в гражданском: черная майка и джинсы. Худощавый и подтянутый; волосы едва тронуты сединой – в свои пятьдесят три он выглядел на сорок восемь, на кубинские сорок восемь. На Кубе люди в основном хорошо сохраняются до самой смерти.
Чудак по имени Карлос опаздывал. Вчера по телефону он сказал, что будет в шляпе. Еще одна странность. В Гаване шляпы носят только иностранцы. Для столичного жителя шляпа – признак гуахиро, крестьянина. Разумеется, он не иностранец, значит – крестьянин? Полковник смотрел на площадь, на вереницу прохожих, на их головы. Вот идет какой-то в шляпе. Нет, прошел. Этот в шляпе – иностранец. И этот…
На террасу вошел долговязый, сутулый тип в шляпе, лет… черт его знает, сколько ему было лет – не меньше сорока и не больше семидесяти. Он подошел и сел напротив, не сняв шляпы с широкими полями. Он и в самом деле был похож на крестьянина.
– Я Карлос, – сказал он, уставившись себе под ноги.
Полковник молча его разглядывал, даже не думая изображать любезность. Его предположение насчет ничтожности этой личности, кажется, полностью оправдывалось. Широкие скулы, широкий кривой нос, тяжелая челюсть – он выглядел как боксер, которого много били по лицу и разбили его до состояния бугристого блина. Но узкие, покатые плечи и широкий таз вступали в резкое противоречие с боксерской брутальностью лица. Хотя Карлос был белый, в родословной, видимо, отметились и рабы, но довольно давно, поколений пять назад.
– Вы опоздали на двадцать минут, я уже хотел уйти, – сказал полковник.
Карлос только кивнул невозмутимо.
– Вы принесли кровь? – спросил он, глядя в сторону.
– Нет…
– Почему? Я же говорил вам – нужна ее кровь. Без крови ничего не получится…
Полковник смотрел на жалкого самозванца и не понимал, как он – хирург с тридцатилетним стажем – оказался здесь, дал обмануть себя, будто необразованный крестьянин. Прибежал, стоило только поманить его призрачной надеждой. Этот тип будто загипнотизировал его по телефону…