Тогда же и с этой засранкой познакомился… Если б знал, какой крест себе на спину взваливаю, бежал бы куда глаза глядят, ей-богу…
– Ладно, замнем, – решаю я не развивать тему телевизора. Смысла нет. Расследовать исчезновение бытовой техники, которую в последний раз дарили спонсоры и в числе которой, я точно знаю, были три телевизора, я не собираюсь. И без того завален по самые уши, моральных сил никаких не хватит.
И нет, мне не стыдно.
Мне никак.
Атрофировалось все уже давным давно. Мне бы теперь тупо разгрести все, что есть, чтоб на премию заработать в конце месяца. Но это, похоже, к категории мечт относится.
– Ты мне лучше скажи, какого хера ты полезла опять на склад? И, самое главное, как умудрилась спалиться. А если б я не узнал? А? У нас полно новичков, не все в курсе, что надо с тобой делать при поимке. Завели б дело опять, и что? Тебе скоро восемнадцать, по полной ведь пойдешь.
– Мне вчера восемнадцать исполнилось, – обидчиво говорит Аська, – забыл, начальник?
– А с какого хера мне помнить? – удивляюсь я наглости засранки. – У меня дел, кроме тебя, хватает. Поздравляю, кстати.
– Спасибо, – дует она губы, а я поражаюсь в очередной раз преображению.
Ну надо же, только что сидела такая печально приблатненная коза, чуть ли не по фене со мной разговаривала, а сейчас вся из себя нежная обиженка. Очередная маска, не иначе…
– Если есть восемнадцать, значит, должна понимать, покрывать я тебя больше не смогу, даже по старой памяти… И переводят меня, к тому же.
– Куда? – она таращится с неподдельным удивлением, и это уже не игра.
– На повышение, в другой отдел. Теперь не тут буду сидеть, а на Мичурина.
Мичурина – это тоже центр, но там другое совсем. И Аська, если будет как обычно залетать со своими придурками, туда никак не попадет.
– То есть… – тихо говорит она, – я тебя больше и не увижу?
– Вполне вероятно, – киваю я, – так что сейчас я тебя отпущу, уже договорился с ребятами, но больше не смогу… Сама понимаешь, каждый раз они меня не до…
Тут меня вынужденно прерывают.
Поцелуем.
Я, охренев от смены действий и вообще творящейся фигни, выпадаю из реальности на пару мгновений, машинально кладу руки на талию прижавшейся ко мне Аськи, словно в трансе отмечая ее тонкость под многослойной пацанской одеждой, раскрываю рот, позволяя юркому остренькому язычку нагло скользнуть внутрь.