Да. Где-то за час до тебя ушла.
–
Куда?
–
Не знаю, а что?
–
Да так, вопрос был один. Не срочный. – Почему-то соврала Кэт.
–
Домой, наверное, поехала. Они весь вечер ругались с Илюхой. Он был пьян, испортил ей настроение, она ушла домой.
–
Слава богу. – Выдохнула она, понимая теперь окончательно, что все придумала. И ничего страшного на Страстном, конечно, не произошло.
Кэт почему-то захотелось рассказать Сашке обо всех пережитых страхах, а потом позвонить Оле, разбудить ее, выслушать негодование и недовольство. И улыбнуться, засмеяться, окончательно успокоиться. Она на секунду уткнулась лбом в Сашкино предплечье, потом резко вскинула голову, проглотила остатки алкоголя и протянула другу опустевшую рюмку. Уже раскрыла рот, чтобы начать говорить, но Сашка вдруг поднялся. Бутылка, которую он принес с собой, была пуста. Нетвердой походкой друг вышел на кухню в поисках новой.
Послышались голоса. Кто-то полез в холодильник за тем же, за чем и Сашка.
–
Ребят, тут все закончилось. – Констатировали в кухне. – Придется сгонять на Красную Пресню в наш пабик.
–
Можно там и приземлиться. – Улыбнулся Сашка. – Или сюда тащим?
–
Давай сюда. – Решил кто-то. – Там шумно, не поговорить. – И громче, чтобы на балконе точно было слышно, добавил:
–
Кэт, где бы ты ни была, твой Бела Тарр
3
– скука.
–
Сам ты скука, Жэк. – Проговорила Кэт, чувствуя, как пережитый ужас отступает. – «Туринская лошадь»
4
так прекрасна, что, как Джоконда, сама уже может выбирать, кому ей нравиться. Выйди отсюда, не демонстрируй нам свою недалекость. Говоришь ты, а стыдно всей квартире.
–
«Туринская лошадь» – самое занудное говно в моей жизни. Я уснул на пятнадцатой минуте. Даже первых фраз не дождался. Что за херня – полчаса ни одного слова.
–
Жень, потом напомнишь, скину тебе список книг Ницше. Почитаешь. Реально поможет для понимания.
–
Кино должно быть понятным без Ницше.
–
Кино должно быть искусством, бестолочь ты. Тарр – гений. Давай, про «Гармонии Веркмейстера»
5
еще что-нибудь скажи мне.
–
«Гармонии» – нормально.
–
Нормально? – Махнула рукой Кэт. – Ну понятно.
–
Ты вот «Кладбище»
6
Вирасетакула смотрела?
–
Понравился тебе, да? Но, согласись, «Дядюшка Бунми»
7
– больше притча, чем «Кладбище», он был поэтичнее и тоньше, это больше про искусство. Чистый маньеризм. Это же Бутусов
8
от кино.