– У меня в деревне живет мама, там мы будем сеять зерно для новой власти.
Но, посмотрев в глаза незнакомцам, поняла, что мольбой не возьмешь, ничего не добьешься. И показала им хромовые сапоги, сказав полицейскому:
– Услуга за услугу.
Когда немец увидел сапоги, он сказал:
– Гут.
На этом разговор и оборвался. Уходя, полицейский сказал:
– Мы поговорим с комендантом. Возможно, и решим положительно вашу просьбу.
Время ожидания своей участи было ужасно. Продукты кончились. Как жить?
Но не судьба была нашим знакомым умереть с голоду. В оккупированном городе в один из черных дней, когда они уже потеряли надежду на спасение, к ним в квартиру зашли из немецкой комендатуры – тот же полицейский и тот же немец, которые приходили в первый раз. По их глазам Клавка поняла: «Мы спасены».
Полицай отдал им пропуск на выход из города через пропускной пункт. Показал пальцем на мешок, где лежали сапоги. Игнат быстро достал из мешка две пары сапог и две пары туфель и отдал полицаю. Полицейский положил колым в свою большую сумку и сделал довольную мину. Немец тоже остался доволен и, показав пальцем на дверь, сказал:
– Шнелле!
Игнат и Клавка, дождавшись утра, взяли остатки вещей вместе с мешком и отправились в путь. Им нужно было за день пройти тридцать километров по раковской дороге в сторону городского поселка Ивенец.
При выходе из города их остановили на пропускном посту. Новый полицейский и немец. Полицай показал рукой на мешок, который нес Игнат. А Клавка дала ему пропуск. Но полицай поморщился и стал цапать мешок руками. Тогда Клавка быстро достала из мешка хромовые сапоги и отдала их немцу. Немец улыбнулся и показал рукой в сторону дороги. При этом еще сказал:
– Шнелле, шнелле!
И наши знакомые быстрым шагом пошли на запад. Оглянулись они на свой голодный город только тогда, когда уже не было видно полицая. В дальней пешей дороге им было о чем поговорить.
– До моей родной деревни мы дойдем к концу дня, – сказала Клавка. – Зайдем хату только ночью. Показывать тебя сельчанам нельзя. В ближнем местечке создана полиция, тебя могут силой заставить служить немцам. Я спрячу тебя у мамы на чердаке.
Так оно все и вышло. Они пришли в деревню темной ночью. Игнат устроился на чердаке. Теща ему набила пахучим сеном матрас. Игнат смастерил себе из досок кровать, прорезал щель в защитке для наблюдения за улицей и коротал там дни и ночи.