– Тебя поселили с ментором Лены? – округлила я глаза, сразу понимая, о ком речь.
– Я не знаю, чей он, но тот, который вчера пел, – ответил Харлинг, беря меня за руку и уводя куда-то вперед по дорожкам. – Любопытный артефактец, знаешь ли, у них на раздаче одежды. Пойдем.
– Что там?
– Сама увидишь. Но судя по всему, пользоваться им могут только мужчины, потому менторы и нужны. Многие артефакты заточены исключительно на мужские руки. Все, что на мне видишь, я сегодня вытащил из этого сундука. Мне объяснили, как им пользоваться. Вроде как выдает одежду по потребностям и внутреннему мироощущению.
Виктор вел меня куда-то в глубь сада, дорожки расступались, пока мы не оказались в центре около замерзшего фонтана, украшенного статуей русалки. Она сидела на камне, будто живая, и расчесывала волосы. Летом с них струилась вода, а сейчас все это великолепие превратилось в искристый лед.
Возле фонтана, словно по четырем сторонам света, стояли вмурованные в камень сундуки.
– Думаю, они завязаны на времена года. Этот открывается только зимой, тот весной, дальше лето и осень, – пояснил Харлинг. – Менторам про это не говорят, но моих знаний хватает понять, что к чему. И восхититься – очень любопытная задумка, кто бы ни создал фонтан, он весьма талантлив и как скульптор, и как артефактор.
– Я рада, что тебе нравится, – саркастично отозвалась я. – Но меня больше волнует тот артефакт, который лишает всех магии. Ты еще не нашел его? Я бы с удовольствием отсюда смоталась.
Харлинг покачал головой.
– Не в артефакте дело. Весь город стоит на месте, схожем с вулканом на острове Таль. Только куда более сильном. Вот, – он вновь коснулся моей руки своими голыми пальцами. – Вероника, ты чувствуешь?
Виктор провел большим пальцем по моей ладони, остановился у запястий, замер на пульсе, словно прислушиваясь к нему.
– Чувствуешь? – повторил он.
Мое сердце забилось чаще, а щеки заалели. Я чувствовала только смущение, но не признаваться же в нем.
– И что я должна чувствовать? – буркнула я грубее, чем следовало.
– Ничего! – восторженно выдал Виктор. – Ничего! Понимаешь, я могу тебя коснуться, не боясь убить.
– Ты и раньше это мог делать, – напомнила я, не разделяя радости, но понимая, почему он счастлив.
– Это было другое. Хаотичное. Я не знал, могу коснуться или нет. Это неконтролируемо. А в этом месте я могу жить как обычный человек, не боясь за окружающих. Мой дар безопасен!